Мухаммед Аль-Али - Произвол

— Не прав ты, — возразил ему Ибрагим. — Среди французских солдат есть такие же бедняки, как и мы. Кроме того, у них в армии много алжирцев и сенегальцев, они так же, как мы, говорят по-арабски. Французы силой заставили их воевать. В чем же они виноваты?

Мустафа, не прекращая работы, бросил в сердцах:

— Когда же мы наконец освободимся от этих французов?!

— С нами аллах! Это время не за горами, — сказал стоявший в стороне незнакомый мужчина.

Солнце клонилось к закату. Подъехал бек. Староста и хаджи, сидевшие у ворот, быстро вскочили.

— Как дела? — спросил бек.

— Все в полном порядке, господин, — подобострастно ответил староста.

— Прекрасно… Прекрасно… Завтра с утра начинайте молотить… Передай управляющему, что через день-другой я буду в деревне. Он знает, чего я от него жду.

— Слушаюсь, господин бек.

Заметив, что староста чем-то расстроен, бек попросил объяснить, что случилось.

— Произошло недоразумение, господин бек, — стал рассказывать хаджи. — Его избили солдаты.

— Что же ты, дурак, стоял у ворот? Думаешь, ты у себя дома? Знай, здесь ты лишь простой крестьянин, как и все. Вот и сидел бы во дворе. А наказали тебя за собственную глупость… Мне деньги нужны, — обратился бек к хаджи, — десять тысяч.

Хаджи ушел в дом; вернувшись, он молча отсчитал нужную сумму и протянул беку.

Крестьяне запрягли арбы, сложили покупки и пошли к кузнецу за цепами.

Юсеф сказал Ибрагиму:

— Я отойду ненадолго.

— Смотри не опаздывай! — предупредил Ибрагим. — Ждать не будем. Придется тебе возвращаться пешком.

— Если я задержусь, постучись к Мустафе. А не найдешь меня там, езжайте сами, не ждите. Я догоню вас.

— Нет, — сказал Ибрагим. — Мы вместе должны вернуться. А вдруг снова начнутся аресты?

— Но пойми, мне надо уйти, ненадолго.

Сказав это, Юсеф широко зашагал по улице, перекинув абаю через плечо и опираясь на палку. У дома Мустафы он тихонько постучал в ворота. Ему открыл учитель. После обмена приветствиями Юсеф сказал:

— Я слышал, ты в тюрьме был?

— Настоящий мужчина не страшится тюрьмы.

— А за что тебя арестовали?

— Не спрашивай ни о чем, — сказал учитель. — Лучше расскажи, как обстоят дела в деревнях.

— В деревнях французы по-прежнему что хотят, то и творят, солдаты издеваются над людьми. Бек только и знает, что кутить да развратничать. А попробуй скажи против хоть слово, он или убьет, или из деревни выгонит.

Учитель молча слушал и лишь качал головой.

— Все это мне известно, — подытожил он. — И о катастрофе я знаю, и о конфликте между бедуинами, из-за которого чуть не погиб урожай.

Обстановка в комнате была бедная. Узкая железная кровать, несколько плетеных стульев, в углу — керосиновая лампа. Внимание Юсефа привлек шкаф с книгами. Он смотрел на него почти с завистью. Ведь, кроме Корана, он почти ничего не читал. А как ему хотелось знать, что написано в этих книгах!

За чаем Адель оживленно спросил:

— Скажи, Юсеф, крестьяне готовы бороться против французов?

— А как это сделать? Куда деваться тому, кто выступит против помещиков и французов? Ведь ни одна деревня после этого его не примет. Единственная дорога — в разбойники.

— Вы называете таких людей разбойниками?

— Бек их так называет.

— Но не ради же бека мы боремся. Эти люди, Юсеф, настоящие мужчины. Они не побоялись подняться на борьбу против унижения и произвола и стремятся, чтобы каждый зарабатывал свой хлеб честным путем. Именно такие люди четыре века дрались против турок, а сейчас отдают все свои силы для борьбы против Франции. Не разбойники они, а верные сыновья своего народа.

— Мой двоюродный брат Абдалла, скрываясь от властей, ушел к бедуинам. Так его тоже все считают разбойником. Он очень редко приходит к нам, да и то всегда ночью.

— Нет, Юсеф, ты не прав. Разбойниками их называют беки и хаджи, чтобы другие не смели идти их путем. Эти люди — борцы и скрываются от преследования. Тебе необходимо рассказать крестьянам о нашей борьбе, о наших целях.

— Я сделаю все, чем бы это мне ни грозило, — ответил Юсеф.

— Сможешь распространить листовки?

— Смогу. Правда, мало кто из крестьян умеет читать. Может, лучше на словах передать людям, что написано в этих листовках? А потом они начнут уже друг другу пересказывать. Или же подбросить эту листовку шейху Абдеррахману? Вдруг так случится, что он прочтет ее крестьянам?

Адель согласился и через несколько минут принес конверт с листовками, вынул одну, прочел вслух и показал Юсефу, как надо разбрасывать листовки.