Мухаммед Аль-Али - Произвол

Сапожник повторил свой рассказ об убийстве торговца.

— Спаси нас, аллах! — воскликнул староста. — Что же это творится?!

— А кто был вместе с советником? — спросил Ибрагим у старосты.

— Ахсан-бек, Мамун-бек, Сабри-бек, советники из Хамы и Алеппо, начальники станций с женами, несколько француженок.

— Наверняка туда приезжал еще кто-то из Алеппо или Бейрута.

— Ты так уверенно говоришь, будто сам там был, — удивленно произнес староста. — Действительно, туда приезжала еще одна женщина, Гладис ее зовут, приезжала вместе с матерью и уехала куда-то вместе с Рашад-беком.

— Вы резали и жарили баранов, подавали гостям на блюде, угождали мадам Марлен. Верно? — спросил Юсеф.

— Так приказали нам беки. А что бы ты сделал на нашем месте? Отказался?

— Бек и не прикажет мне ничего такого, — ответил Юсеф. — Он видеть меня не может.

— Да хватит вам, — сказал Ибрагим.

Но тут вмешался сапожник:

— Если все они были на вечеринке, кто же производил в Алеппо аресты?

— Советник сам ничего не делает. Он только приказы отдает, — сказал Юсеф. — И офицер, выполнив приказ, пришел доложить об этом советнику.

— Советник с офицером уехали рано, — заметил староста, — а остальные гости после полуночи.

— Видели бы вы, как издевались французы над людьми в Алеппо! — дрогнувшим голосом сказал торговец. — Женщин избивали, детей. Смотреть страшно было. Как там теперь жена моя и дети?

— Порабощение, угнетение, произвол, — с сердцем проговорил Юсеф, — вот что принесли нам французы! Они нас грабят и убивают. На колени хотят поставить. Силой оружия заставляют молчать.

Пришел управляющий, велел всем расходиться по домам.

— Почему ты не призываешь к вечерней молитве? — спросил он, приблизившись к шейху.

Шейх вскочил, помолился, а затем вместе со старостой пошел к Занубие. Последним ушел Юсеф. Тех двоих, что приехали из Алеппо, он пригласил к себе. Поужинав, они рассказали Юсефу, что слышали, будто в торговца-еврея стреляли из пистолета с глушителем. Никто не видел, куда скрылся убийца. Через несколько минут на место происшествия прибежали солдаты и стали хватать всех подряд. Ходят слухи, будто убийца — то ли торговец из квартала Асиля, то ли кто-то из жителей квартала Калляса. Не исключено даже, что это один из его должников. Говорят, незадолго до убийства еврей потребовал у него долг, а узнав, что тот сейчас заплатить не может, предложил отдать в счет долга одну из дочерей. Оскорбленный араб и убил его. Алеппо бурлит, как вулкан. Евреи грозятся отомстить за кровь убитого.

Правда, ушли они из города еще затемно и не знают последних событий.

Всю ночь Юсеф размышлял о случившемся. Почему в Хаме арестованных выпустили, а в Алеппо людей бросают в тюрьму? Что это? Простое совпадение или заранее обдуманный план?

Оставшись наедине с шейхом, Занубия спросила:

— Может быть, пойдешь завтра в поле с крестьянами? Боюсь, что Рашад-бек утром вернется и потребует, чтобы мы привели Софию. Одно у него на уме.

Но когда шейх рассказал ей о том, что произошло в Алеппо, Занубия немного успокоилась. Теперь бек задержится в городе, и София пока в безопасности. А что же будет после возвращения бека из города? Те же мысли одолевали и шейха.

— Придется уйти мне из деревни, — сказал он. — Нет больше сил моих терпеть такое.

Поговорив еще немного с Занубией, шейх пошел домой. К вечеру приехала машина бека, но сам хозяин остался в городе. Управляющий и староста бросились к шоферу с расспросами, однако тот напустил на себя таинственный вид и отвечал уклончиво, сказав лишь, что приехал по важному делу, интересующему бека. Вместе с управляющим, старостой и шейхом шофер пошел к Занубие пить чай, но посидел там недолго и, уже уходя, важно произнес:

— Бек велел с завтрашнего дня начинать молотьбу. Его приказ я должен передать по всем деревням.

— Выходит, с завтрашнего дня мы должны прекратить работы в поле? — спросила Занубия. — Но бедуины разворуют скошенную пшеницу, или мыши ее съедят.

— Что поделаешь, — ответил управляющий. — Таков приказ бека. — И он велел сторожу созвать крестьян.

Когда все собрались, управляющий сказал:

— Слушайте меня внимательно. Бек приказал с завтрашнего дня молотить чечевицу.

Эту новость крестьяне встретили всеобщим негодованием.

— Почему завтра? — раздались голоса.

— Так приказал бек. И нечего возражать. Идите сейчас по домам и приготовьтесь к молотьбе.

Никто не расходился, продолжая обсуждать новость.