Ольга Кай: Рассказы

— У каждого города душа своя, непохожая ни на одну другую. У каждого города, в котором жива память. Но память стирается… разваливается, перестраивается. Сколько памяти хранят в себе стены старинных домов? А их все меньше и меньше… И людей все меньше, тех, кто живет со знанием того, что было. В крови. В душе… Кому не надо вспоминать. Один раз в год. Или два. Сверяясь с календарем.

Солнце спряталось за тучу и тут же снова вынырнуло. Горизонт темнел. Маша уже жалела, что подошла. Птица показалась ей больной, а родители говорили, что таких трогать нельзя — можно подхватить заразу. Девочка собиралась попрощаться, но неожиданно парень в сером плаще спросил:

— Эти женщины — ваши учителя?

— Да.

— Ей понравились, — он посмотрел на сову. — Полетишь? Нет? Ну, пойдем. Постоим рядом. Погреемся…

Тучи сомкнулись, окончательно спрятав солнце, заморосил дождь. Школьников построили парами и завели в музей. А человек с совой еще долго стоял, не двигаясь, под холодными каплями, щурясь, смотрел в серое-серое небо. Потом оглянулся через плечо на приоткрытую дверь. Можно зайти внутрь. Вахтер еще ни разу его не остановил. Можно ходить по долгим залам или попросту греться в кресле музейного смотрителя. Можно…

Но это ничего не изменит. Память должна жить в людях, а не в музеях.

Влажная пелена окутывала город, древний город, забывающий себя, прятала и убаюкивала монотонным шелестом воды. Человек с совой медленно шел по гранитным плитам, не торопясь спрятаться от дождя. Галерея под каменным сводом встретила полутьмой. Сегодня здесь не слышно военной музыки, как в дни праздников. Тихо, безлюдно. Дождь смыкается за спиной, отгораживая от всего внешнего мира. И начинается путь. Шаг за шагом. Шаг за шагом.

И почему у всех памятников безымянным героям такие знакомые лица? И ведь не вспомнишь, как, когда… Только земля помнит. И небо над Киевом. Пока еще помнит.

Люди — мужчины и женщины. Старики и дети. Братья и сестры. Фигуры, застывшие на одно долгое мгновение. Не бронзовые — живые.

Замерший воздух, потерявшиеся звуки.

Человек с совой остановился.

И поклонился Матери.

Жизнь — странная штука.

Бывает ведь, что приходишь домой, и встречают тебя заботливым щебетом, запахом гречневого супа и тушеного мяса. Гудит стиралка, и кошка трется об ноги… Тепло, привычно. А только отчего-то и сегодня, и вчера, и уже много-много дней хочется подольше задержаться на работе. В унылой комнатушке, заваленной обрезками дерева и плотницким инструментом, где негромко играет радио, да заглядывает изредка в дверь сторож дядя Ваня: странный старик, как болтают, бывший учитель истории.

А дома… дома. Казалось бы, чего не хватает для жизни? Любящая жена, квартира большая — ремонт бы только. Компьютер. Новый. В отдельной комнате. Стеллажи с книгами — и доставшимися от родителей, и купленными недавно, уже на собственный вкус. И почти все прочитанные. В строгом ряду корешков зияет пробел — одной не хватает. Жена взяла почитать. Месяц как.

Кричит телевизор — и на кухне, и в комнате. Светик рассорилась с Ленчиком, Ленчик кинула Толика. Потом новости — опять на полную громкость. Потом жена. Щебечет. И снова про Ленчика, про Светика… Про пользу проращенной пшеницы и катастрофический вред для организма неправильно сваренной картошки. Про нового мужа подруги и собачку соседа. А книжка… нескучная вроде, уже месяц как лежит, и закладка — все там же, на пятой странице. Хоть бы еще немного, тогда, может, можно будет поговорить о книжке, а не о тех игрушках, в которые жена играет на новом компьютере.

Странная штука — жизнь. Все вроде есть, а кажется…

Отгородившись наушниками от этого щебета, снова спрятаться в игрушку и, ближе к утру, засыпая, думать о том, что из тех, кто лежит рядом на кровати, пожалуй, кошка понимает тебя лучше. Вот только… не поговоришь с ней. И вовсе не потому, что коты не думают о высоком и не читают книг — кто знает, чем они занимаются дома в отсутствие хозяев? Просто… говорить не умеют. И к лучшему, наверное. А вдруг, научившись, наша Мурка тоже делилась бы новостями про Светика и Ленчика? Нет, лучше уж так. Работа, компьютер. И это странное, щемящее чувство при взгляде на заполненные книгами полки… Нет, с ними тоже не поговорить. И о них. Не с кем. А может?.. Наверное, стоит уговорить жену подключить интернет. Говорят, там, в интернете, тоже есть люди.

Там, где сейчас Южные Ворота города, въезд со стороны Запорожья, раньше холмы зеленели тополиными рощами. Здесь и теперь много зелени, но меж верхушек деревьев тянутся к небу высотки, а через широкие балки лентой бежит железная дорога, и ранним утром далеко слышен гудок проходящего поезда.