Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 03

— И что?

— Могло не выдержать. Там, говорят, когда ее делают, шприц специальный держат наготове. Чтобы, если сердце остановится…

— Ну ни хрена себе! — взвыл Михаил, схватил сигареты и выскочил из палаты.

Павел сотворил молитву Иисусову и перекрестился, прибавив мысленно: «Господи, избави мя от бронхоскопии!».

После обеда Мария Викторовна сообщила Карпову, что снимок хороший.

— Слава Тебе, Господи! — воскликнул Саша. — Обрадую теперь баушку.

«Баушка» пришла после тихого часа и, узнав новость, радостно перекрестилась.

— Слава Богу! А я хотела завтра водички тебе принести.

— Вместе за водичкой сходим, вместе. Меня утром выпишут — сразу и пойдем. Тут как раз церковь рядом. Самую большую свечку Богу поставлю! Чтобы уж никогда, никогда так не болеть! Сорок дней лежал! Хорошо ты меня, баушка, мороженым покормила…

— Приятное хотела тебе, дурню, сделать. Кто ж знал, что ты такой нежный?

— Да я не в обиду, я так…

— Так ты, дядь Саш, из-за мороженого здесь? — встрял Михаил.

— Из-за мороженого, — живо откликнулась старушка. — Я, дура, его побаловать хотела, а он только с мороза пришел, не согрелся, а потом ему опять уходить было нужно — опять не согрелся. Так и началось.

Поздним вечером в палату, как всегда, пришла медсестра и сделала старичку Иванову несколько уколов. Несмотря на ликующее настроение, Карпов не сдержался и проворчал:

— Работают, как папа Карло, а получают, как Буратино на мороженое. Это ж надо — за такие деньги в чужие задницы заглядывать! Эх, демократия!..

«Почему как Буратино на мороженое?» — подумал Павел, отходя ко сну. Поразмыслив, догадался. Догадавшись, заснул.

Его разбудило радио.

— Сегодня Русская православная церковь отмечает великий двунадесятый праздник — Богоявление, — сообщил диктор с той же деловитостью, с какой рассказывал минуту назад о подрыве российского бронетранспортера чеченскими боевиками. — Другое название этого праздника — Крещение. По преданию, в этот день Иисус Христос крестился в Иордане посредством Иоанна Крестителя. Когда Иисус выходил из воды, разверзлись небеса, и Дух Святой в виде голубя сошел на Него, и был глас с неба, глаголящий: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение». Так были явлены все три ипостаси Пресвятой Троицы. Вчера вечером и сегодня утром по всей России были отслужены торжественные водосвятные молебны. Освящалась вода в прорубях, и некоторые смельчаки купались там. Сложно сказать, что придавало им смелости — вера или же выпитое спиртное…

— Господи, помилуй нас, грешных! — прошептал Павел и принялся одеваться.

После завтрака медсестра Света принесла обеденную порцию таблеток и поздравила всех, а в особенности Павла («Почему в особенности?» — «Ведь вы же верующий») с праздником. Карпову таблеток уже не полагалось, а Иванову принесли целую горсть.

— Саш, твои теперь, наверное, мне достались, — прокомментировал старичок Коля, на что Саша ответствовал:

— «Пить так пить», — сказал котенок, когда его несли топить… Что-то я волнуюсь, мужики!

— Да ладно тебе, дядь Саш! — раздраженно проговорил Михаил. — Тебе нынче домой идти — не на бронхоскопию.

— Господи! Пусть никогда я больше сюда не попаду! — воскликнул Карпов, глянул по сторонам и широко перекрестился.

— Нервишки… — пробормотал Колобов.

Павел встал с постели, подошел к перекрестившемуся и тихо спросил:

— Саша, а почему ты крестика не носишь?

— Павел, а я, может, и некрещеный. Не знаю даже, считается это или не считается… Ты сядь, пожалуйста, вот сюда, на стул, — я тебе расскажу. В общем, попов тогда было мало, да и крестить в церкви боялись, — короче, меня крестила бабка. Это считается?

— Считается, — с удовольствием объяснил Слегин. — Только в церкви сразу же за таинством крещения совершают таинство миропомазания. А бабка его, естественно, совершить не могла. Миропомазание — это великое таинство. Слышал, наверное, что царей называют помазанниками Божьими. Это из-за того, что при восшествии на престол их второй раз в жизни мажут миром. А первый раз — при крещении, так что сходи в церковь, купи крестик и дополни таинство. В воду тебя уже окунать не будут, а миром помажут.

— Вот как, оказывается, тебя разговорить можно, — усмехнулся Карпов. — А насчет таинства — не знаю пока. Я ведь в Бога не очень верую. Вот баушка моя — та верует. А мы с ней всю жизнь душа в душу. Я не пью — она и не ругается. Вот я и думать стал: если там всё-таки есть что-то, то мне бы и дальше с ней хотелось, с баушкой. А то ВЧК да ВЧК — страшно.