— Ты хочешь, чтобы я организовал такой миньян, верно? – спросил он.
— Ну да, — ответил Ицик. – Потому что где же я сам смогу взять сразу десять раскаявшихся и вернувшихся. У нас там, конечно, хватает грешников, но все же все жители деревни всегда в основном соблюдали традиции. А у тебя в классе как раз сплошные «вернувшиеся».
Ицик был прав. Йони ничего не стоило собрать нужный миньян. Он мог просто попросить десять человек из своего класса помолиться вместе с ним. Ведь абсолютно все они только совсем-совсем недавно начали соблюдать традиции.
— Так ты это сделаешь? Утром в воскресенье?
— Нет проблем, — ответил Йони. Он был очень рад, что может так просто спасти брата и его друзей и соучеников, где бы они там ни жили. – Я попрошу свой класс в утренней молитве добавить просьбу о том, чтобы жители деревни, в которой расположена школа моего брата, были избавлены от погрома. Этого будет достаточно?
— Вообще-то должно быть вполне достаточно, — ответил Ицик.
И действительно, все необходимые условия будут выполнены. Миньян из десяти вернувшихся – это все, что надо.
Все в порядке, подумал Йони. Мы их спасем. Не надо волноваться.
И, тем не менее, он не мог заснуть всю ночь. Наутро они с мамой проводили брата в школу. Ицик и Йони обменялись при расставании взглядами, как заговорщики, и старший брат успокоительно кивнул головой, как бы говоря: ты не волнуйся, я сделаю все, что надо.
Ицик старался не отходить от учителя. Синагога местечка была забита людьми. Здесь были мужчины, женщины и дети. Стоял плач, кто-то бормотал псалмы, кто-то раскачивался в молитве. Снаружи не осталось ни одного жителя местечка. А за окнами мелькали факелы.
— Ребе, — обратился Ицик к своему учителю, — я попросил моего брата помочь нам. Он должен сделать то, что требуется по правилам, чтобы отменить погром.
— Ты сделал это? – обрадовался учитель. – Тогда у нас есть надежда! А почему ты считаешь, что твой брат способен нам помочь?
— Он учится в такой школе, где должно найтись десять недавно вернувшихся к религии.
— Это очень хорошо, — ответил учитель. Он оживился, в его голосе появилась надежда. – Только, видишь ли, Ицхак-Мордехай, в данном случае это должен быть не просто миньян из десяти вернувшихся к религии. В этом миньяне должен присутствовать один особенный человек. Это должен быть тот, кто много грешил и сильно в этом раскаивается. Как ты считаешь, у твоего брата есть такие знакомые?
Ицик зажмурился. Сначала от страха и разочарования, а затем от сосредоточения. Потому что к нему вернулась надежда. Он вспомнил рассказы брата о Неве-Дкалим.
— Да, у него есть такие знакомые. Но я не знаю, как эти знакомые смогут сегодня утром попасть к нему в школу.
— Своими обычными путями и попадут, — раздался рядом глухой голос, и Ицик распахнул все еще зажмуренные глаза и просиял. Всегда, когда обладатель этого голоса появлялся рядом с ним, все в его жизни и вокруг него становилось на места. Жаль только, что он не мог всегда находиться с ним рядом, поскольку этот человек обладал необъяснимой способностью появляться внезапно и так же внезапно исчезать. Впрочем, это же умел делать и ребе, его учитель. И вообще, эта способность была не более невероятной, чем само присутствие Ицика в этом месте.
С самого начала все пошло очень плохо. Все дело было в эпидемии гриппа. Она стала причиной того, что на уроки в воскресенье явилось, кроме него самого, все лишь девять учеников Йониного класса. И все было бы в порядке, если бы ему не нужно было позарез именно в это утро иметь в миньяне десять человек, недавно вернувшихся к религии.
Молитве ничто не мешало. Миньян набирался и так, десятым был он сам, а еще присутствовал их учитель. Был еще директор школы и ученики других классов. Но никто из них не был недавно вернувшимся к соблюдению традиций. Таковых насчитывалось в этот день во всей школе всего девять человек.
Йони отчаянно метался по школе в надежде увидеть кого-то, кто годится для дополнения миньяна раскаявшихся. Но его школа была обычной религиозной школой-ешивой, в которой только один класс состоял из нужного ему контингента…
Пробегая мимо учительской, он увидел внутри кого-то, кто показался ему знакомым, и резко затормозил. Вернулся. Заглянул в дверь и, убедившись, что зрение его не подвело, воспрял духом.
За столом сидел странный гость. Завуч угощал его чаем, и тот пил, неторопливо, дуя на горячий стакан.
Читать дальше