Мири Яникова - Форпост для всех

Лея оглядела окрестность и испугано обратилась к ней:

— Ты знаешь, а мы, кажется, заблудились.

«Спокойно», — сказала себе Женя, как она делала всегда, когда жизнь сходила с накатанных рельсов. Первым делом нужно сказать себе «спокойно», а затем начать действовать так, как будто это происходит не с тобой, но решить эту задачу ты все равно обязана.

— Можно что-то сделать? – деловым тоном спросила она спутницу. – Точно так же, при помощи Теилим? Скажи мне, что надо читать. Ведь этот метод везде работает?

— В принципе, мы, конечно, можем выбраться при помощи этого метода откуда угодно. Но если из Бней-Брака, который является порталом – можно сравнить это с аэропортом – попасть в место назначения просто, то из первого попавшегося места уже гораздо сложнее. Я должна подумать.

Лея встала и побрела по поросшему полевыми цветами летнему лугу, на который их забросило. Она искала нужную формулу.

Лежа на траве и глядя в голубое небо, Женя непроизвольно начала повторять те строчки Теилим, которые помнила наизусть. Вразброд, все подряд. Ей показалось, что, в зависимости от произносимых ею слов, окружающий мир чуть заметно меняется. Сознание немного сдвинулось, и ей уже чудилось, что она управляет видимым миром. Вот на одной из произносимый ею строк повис над ней рой бабочек, качающийся на звучащей волне строчки из псалма, а когда она перешла к тому псалму, который помнила наизусть целиком, поскольку он был частью послетрапезной молитвы, — повеяло прохладой и, кажется, послышалось журчание речки. Она продолжила чтение более громким голосом, и запах влаги вместе со звуком падающих с небольшой высоты струй стал более чем явственным.

Женя поднялась на ноги, огляделась вокруг. И вдруг… Нет, она не ошиблась.

Ей показалось, что она узнала это место.

Женя поглядела чуть вниз – они находились на холме – и сразу же увидела воду. Это была небольшая речка, по течению которой располагались невысокие водопады. Про водопады она знала наверняка, помнила пейзаж на протяжении нескольких километров течения этой речки.

Все же, чтобы проверить себя, она спустилась с холма к воде и посмотрела налево. Да, вот и Камень.

В школе была объявлена тревога. Пропали мамы двух учеников, отправившиеся на школьное собрание через портал Бней-Брака и не прибывшие к месту назначения. Учителя закрылись в учительской и совещались, листая книги и ища способ помочь беде. Ученики тихо сидели в классах и читали псалмы. Ицика обнимал за плечи его лучший друг, он же заставлял его все время молиться и поменьше думать о плохом.

Ицик очень волновался из-за маминого исчезновения. Ему было плохо. Он сквозь слезы смотрел на страницу книги. И видел перед собой только буквы.

«Мама», — прошептал он. Слово «мама» на иврите звучит как «има», а пишется так: буква Алеф, затем буква Мем, и затем опять Алеф.

Ему казалось, что он от горя немножко отодвинулся в сторону от мира, в котором обычно находился. Но ему это не только казалось. Он читал Теилим, да, ведь он уже несколько часов подряд читал Теилим, а они, если читать их с определенным намерением, с сильным желанием, обязательно выводят тебя туда, где это желание осуществляется.

И он попал в портал, на пересечение магистралей псалмов.

Он не знал, где искать маму. Он теперь был среди букв.

Буква Алеф, потом буква Мем, а потом опять Алеф.

Буква Алеф, изображенная на открытой перед ним странице, вдруг увеличилась в размере, и Ицик разом вспомнил все, что говорил о ней учитель. Потому что в этой школе они учили очень много про каждую отдельную букву.

Он увидел букву Алеф такой, какой ее описывал учитель. Буква Йуд связана с самым высшим духовным уровнем. А Алеф – это две буквы Йуд – одна наверху, в высших мирах, а другая, перевернутая, внизу. Две буквы Йуд на разных гранях мироздания, разделенные перекладиной – тонким мостом нашего мира.

Он шел по этой перекладине, балансируя, пока не увидел ворота. За этими воротами текла вода. Он вошел в ворота, вернее, прошел под сенью буквы Мем, которая, среди прочего, символизировала воду, текучесть.

Теперь всюду вокруг него была вода. Эту воду нужно было смирить, ограничить, чтобы материнская сила, уже ощущаемая им громадная, находящаяся повсюду материнская любовь превратилась в его маму.

Не хватало еще одного Алефа. Он нарисовал его пальцем прямо на воде.

— Я здесь была, — сказала Женя подошедшей к ней спутнице.