Вячеслав Бутусов - Виргостан

Так выглядит текущая картина времени. И конечно же, никакого тиканья. Никакого трезвона. Чинно и бесшумно катится табло круговерти. Все идет своим чередом. Замечательный хронометр, геометрически точный, небьющийся, проницательный. Настоящее мастерское искусство, шедевр своего времени, абсолютно неуловимый ход.

. . .

В кабинете Герральдия нет ничего вымышленного. На стенах развешено большое количество часов в градообразующей последовательности. По взаимосвязанным стрелочным комбинациям можно определить любое точное время, в том числе – время происхождения различных событий. К примеру, в Чочо сейчас только начинают варить кофе на камнях, а в Стое уже происходит завершающий этап очередного кубка миротворения.

Часы в кабинете Герральдия цифрально повсюду. Можно даже сказать, что его кабинет состоит из всевозможных часов и напоминает срез руды под микроскопом, как Млечный Путь при ближайшем рассмотрении. Сами же часы заслуживают отдельного упоминания. Центр композиции – резной стол – является образцом классических деревянных ходиков с маятником в виде качелей и с выдвигающимися ящичками. Шкафы библиотеки вдоль стен также представляют собой огромные стоячие часы с развесистыми гирьками. Края рам на зеркалах отделаны будильниками. Рядом со столом стоит астроскоп с вмонтированным прозрачным циферблатом и крупный глобус в виде немыслимых шарообразных курантов.

Часы в набалдашниках тростей, в пуговицах, в моноклях, в портсигарах, в чайном сервизе и столовом серебре, в заколках для галстуков и в запонках, в доспехах, в носовых платках, в ножнах шпаги и даже в трубке мира. И тем более в орденах. Жизнь Герральдия носит неразмеренный характер потому, что несоизмерима с умеренностью действительности. На стенах кабинета красуются дипломы о незаконченных нижнем, среднем и высшем образованиях. На нижнем сидит нахохлившаяся птица Очевидия и мирно посапывает. Любое образование производит на нее успокаивающее действие.

– Там, – Хопнесса указывает спицей вниз, – снова пришли пузотеры. Точнее сказать – один из них. Говорит, что ватзахеллы отобрали и съели у них все елочные игрушки, что ты им подарил.

– Я ведь дал им с собой предугадатель.

– Они его потеряли.

– А отвратитель?

– Отвратитель ватзахеллы тоже проглотили.

– Ну надо же! Может, это и к лучшему. – Герральдий призадумывается. – А ну-ка позови-ка его сюда-ка, пожалуйста!

– Не забудь, что они реагируют только на определенные комбинации звуков.

Перед Герральдием как из-под земли появляется пытливое голопузое создание. Герральдий последовательно хлопает в ладоши, топает ногами и приветствующе свистит. Голыш как по команде начинает срывать со стен часы, радостно хохоча и пробуя их на вкус.

Герральдий мимоходом предусмотрительно снимает алебарды с настенного ковра. Видимо, железо и время в крови у триллипутов, поэтому гость без раздумий впивается в содержимое чернильницы и, растерев синеву под носом, кидается к камину и петардой вылетает через дымоход на улицу.

В дозорную трубу хорошо видна траектория его приземления.

Герральдий чихает, и до него доносится отдаленный смысл происшедшего.

. . .

Из цилиндрического скворечника над входной дверью в кабинет выныривает птица Очевидия в накрыльниках:

– К вам, смущенный молодой человек!

Входит давешний раскрасневшийся триллипут, озаглавленный цилиндром, наряженный в малиновый фрак, но без штанов. Герральдий настраивает астроскоп, в упор разглядывая посетителя:

– Да вы, батенька, пижон, как я погляжу! Тем не менее милости просим. Вы что же это, решили облечь себя в одежду общего мнения? Ну, выкладывайте, с чем пожаловали.

Карапуз начинает выгребать из карманов всякую мелочь – шишки, фантики, пуговицы, кофейные зерна, сушеные грибы, бусы из ракушек, желуди, листья. Герральдий вертит в руках безделушечные сувениры:

– Любопытно, любопытно. А это что? – Герральдий разворачивает кусок исцарапанной бересты. С одной стороны, на древнетриллипутском языке увековечен старинный рецепт утерянного секрета блинопечения, а с другой стороны – до боли знакомый чертеж какого-то Майновира. Таким именем называют триллипуты реку-молнию.

– Поделитесь, пожалуйста, рецептиком для вечернего приложения, – клянчат спецкоры из раздела о вкусной и здоровой пище.

А весь секрет заключается в особой муке, собираемой триллипутами под подушками с крупой, на которых спят младенцы.