Александр Попов - 54 метра

Они смотрят на нас. Мы смотрим на них. Мы в рабочих платьях, выцветших от стирок и глажки. На наших военных затылках пилотки. Изображаем павлинью осанку и гордо молчим. Они, завидев нас, хихикают в ладошки, демонстрируя ноготки, покрашенные в ядовитые цвета, делают вид, что смущены. Брачные ужимки с оценивающими взглядами продолжаются недолго. За это время все пьяные участники смогли сохранить лицо, не упав с лестницы (девушки) и не рыгнув газированным «телепортатором» (мы), который постоянно подкатывал к носоглотке волной сжатых газов. Едва они поравнялись с нами, мы, не сговариваясь, пустились отпускать ГРАЦЫОЗНЫЭ реверансы и поклоны, сопровождая их дворянским кряхтением БОЯРСКОГО: ТЫСЬАЧА ЧИРТЕЙ! КАНАЛЬЯ! КЛЯНУСЬ СЕДЛОМ МОЕЙ ХРОМОЙ ЛОШАДИ! СПОРИМ ЗЕНИТ ПОБЕДИТ!

— Не сочтите за дерзость, милые дамы, наше к вам обращение, — начал я, отпуская еще один поклон из третьей косолапой позиции, плавно переходящий во взмах широкополой невидимой шляпы с пером у самого пола. Артем также кланяется, время от времени что-то подбирая на полу и рассматривая.

— Не из любопытства, а из лучших побуждений и зова сердца интересуемся, откуда вы, прекрасные создания? Что привело в наш выцветший от отсутствия женской ласки пустырь, пронизанный холодными ветрами?

Говорить подобное в пьяном виде и с серьезным лицом достаточно трудно.

— И какие ваши имена? — добавляет Артем.

Девчонки настороженно смотрят на нас и быстро трезвеют от двух таких, бомжеватого вида, интеллигентов.

— Мы это… СИЧАС… прийдем… Ща… в туалет… тьфу… уборную… сходим, — и ушли. Как только они скрылись, я говорю, положив руку на плечо Артема:

— Прошу заметить, мне по нраву та, в розовой кофточке. Я думаю, что наша симпатия обоюдна, ведь она смотрела на меня тоже.

— А, по-моему, она смотрела в стенку, а второй ее стеклянный вставной глаз сбился и таращился на потолок, — говорит напарник и прерывается, запустив в ноздрю указательный палец. Он извлекает на СВЕТ БОЖИЙ козявку, подносит ближе к лицу, придирчиво рассматривает, как произведение искусства, и пытается щелчком стряхнуть ее с пальца, но та прилипает к другому вновь и вновь. Зарядка для пальцев заканчивается, когда он проводит пятерней по стене и комментирует:

— Вот, что я называю РАЗМАЗАТЬ ПО СТЕНКЕ. Мне-то тоже сиськи в розовой кофтенке приглянулись. Да и попа тоже ничего. Так что ХУЙ вам, сударь, а не красную кофточку.

Мы смеемся.

— Ты видел, какие у них глаза круглые стали? Как блюдца, — прыскаю я.

— Ага, у моего кота, когда какает, такие же зенки. Сидит и тужится, вдаль смотрит, о проблемах мироздания думает.

— Тихо, кажись, идут.

Вытираем слезы от смеха и делаем серьезные лица «а-ля СУПЕРСАМЦЫ». В голове почему-то образ кота Куренного. Мне кажется, мы выглядим так же, как он: молчаливо, задумчиво, подтянуто, натужно.

— Давайте знакомиться, мальчики. Только вы больше нас так не пугайте шекспировским хореем и ямбом. ОК? — говорит Розовая кофточка.

Вспоминается шовинистский анекдот: «Знаете, зачем женщинам грудь? Чтобы было на что смотреть, когда с ней разговариваешь».

Тема и я смотрим на грудь и киваем, мол, да, ОК.

— Лена!

— Катя!

— Оля!

Каждая по очереди называет свое имя.

— Э-э-э-м-м, — мычим мы, и в ответ протягиваем навстречу потные ладошки.

— Арт-Тема!

— Саша! Точнее, Александр.

— Артемий — не звучит как-то.

— Да-да-да, — подтверждаю опасения друга гнусавым голосом первых переводчиков зарубежных фильмов.

— Хорошо, что вас не зовут ФРОСЯ, ПАКЛЯ и ТРАКТОРИНА, — говорю под конец знакомства я.

— ??? (пауза), — девочки переглядываются.

— Иначе мы бы рассмеялись, — закончил мою мысль Артем. И теперь все начали смеяться.

Оказалось, что они школьные учителя, и сегодня у них праздник. Девчонки ожидали, что праздник, проходящий на территории училища, будет в изобилии украшен особями мужского пола в форме. Но облом! Кроме нескольких пьяненьких учителей труда и физкультуры, остальные девяносто процентов празднующих были девушками разных возрастов. Начальник нашего училища (не помню его фамилию) из лучших побуждений никого из нашего числа на праздник не позвал.

— Но еще не все потеряно, — продолжает Оля и тянет меня за руку вверх по лестнице. Кораллова под руки тоже тянут в этом же направлении остальные две девушки. Да он не особо и сопротивляется.

— А ничего, что мы в тряпье? — спрашиваю я, одновременно поворачивая голову назад, в сторону Артема и показываю фиолетовый язык, что значит: «Розовая кофточка со мной, понял?».