Нафиса Хаджи - Сладкая горечь слез

В день свадьбы я несколько часов проторчала в салоне красоты — меня ублажали, прихорашивали и наряжали, как живую куклу, и в итоге сама себя не узнала в зеркале. На церемонии никках [112] Никках (урду) — брачная церемония в исламе. я сидела на возвышении перед залом, заполненным женщинами, мехфил [113] Мехфил (урду) — зал для собраний. ; все необходимые документы уже были подписаны. Прежде чем мулла получил мое устное разрешение представлять меня и мои интересы — через щель в занавеске, по другую сторону которой и одновременно перед толпой мужчин сидел Акрам, — ко мне пробралась мать Акрама и зашептала прямо в ухо:

— Дина, дорогая, не знаю, говорили тебе об этом или нет. Но дважды в жизни женщины Аллах особенно внимательно прислушивается к ее молитвам. На свадьбе и когда она рожает дитя. Дина, прошу тебя, когда начнется никках, помолись за Акрама. За всех нас. О нашем здоровье и своем. И о здоровье Акрама. — Она нежно приподняла мой подбородок, заглядывая в глаза, которым вообще-то не положено было смотреть на других людей в день свадьбы. — Пожалуйста, Дина, прошу. Не забудь. Особенно о нем.

Я согласно кивнула, внезапно испугавшись самой возможности, что Шариф Мухаммад Чача сказал правду. Я испугалась, что уже дала согласие, подписав документы, которые держал в руках мулла.

Кто-то положил передо мной раскрытый Коран, велев не сводить глаз с нужной страницы. На запястье мама повязала мне четки, тасбих [114] Тасбих (урду) — четки. , цвета сухой почвы, вылепленные из глины Кербелы, где пролилась кровь Хусейна и его семьи, — мрачный контраст блестящим золотым браслетам, позвякивавшим в такт движениям моей руки. Все затихли, как только мой мулла и мулла Акрама начали диалог — по-арабски, а значит, непонятно мне, жениху и большинству гостей. Торжественное вступление окончилось, все женщины ринулись с поздравлениями и объятиями ко мне, маме и матери Акрама, восклицая мубарак [115] Мубарак (урду) — поздравления по счастливому поводу. . Поздно было пугаться — я стала женой. В горе и в радости, как говорят в американских фильмах.

Ликующая родня проводила нас к уже знакомому американскому автомобилю, украшенному, как и я, цветами и всякой блестящей мишурой, за рулем сидел Шариф Мухаммад Чача; дальний родственник, игравший роль брата, которого у меня не было, держал над моей головой Коран в бархатном переплете. В сопровождении подружки невесты, еще одной родственницы, недавно вышедшей замуж, и друга Акрама, его двоюродного брата, нас отвезли в отель «Лакшери Бич», где гости уже собрались на праздничный обед. Здесь, на сцене, мать Акрама повязала мне на руку имам замин [116] Имам замин (урду) — нарукавная повязка для особых церемоний, в которую зашиты монеты для раздачи милостыни. — вышитую шелковую повязку с монетками внутри, которые позже следует раздать как милостыню. Вторую ленту повязала моя мама Акраму. Мы обменялись кольцами. Гости поднимались на сцену поздравить, пожелать счастья и сфотографироваться с нами.

— Та-ак, улы-ыбочку, — выпевал фотограф, щелкая камерой. Огромная старомодная вспышка ослепила меня сотни раз за этот вечер.

Ближе к концу приема мать Акрама пригласила мою маму присутствовать на церемонии ввода меня в новый дом, но мама отказалась, с трудом сдерживая слезы. Я готова была расплакаться вслед за ней, но подружка невесты вовремя подскочила с платочком. Мама отправилась домой в окружении внезапно образовавшейся толпы любящих родственников, возникших из небытия, едва новость о моей помолвке с сыном Аббаса Али Мубарака разнеслась по городу, — тех самых родственников, которые столь же внезапно исчезли со смертью отца, когда нам так нужна была их помощь.

В саду перед домом Дяди Аббаса была привязана белая козочка, которую Тетушка Саида — отныне я должна была называть ее Мама — велела нам с Акрамом потрогать. Потом козу принесут в жертву, а ее мясо раздадут беднякам; прикосновение к ней избавляло от сглаза. Я почти вступила на порог дома, когда вдруг почувствовала, что взлетаю вверх, на руках мужа.

— Акрам, что ты делаешь? Опусти ее немедленно! — завопила его мать.

— Это традиция, мама.

— Может, в Голливуде это и традиция, но не у нас!

Акрам все же перенес меня через порог и опустил уже внутри дома, отныне моего. За дверью ждал Дядя Аббас.

— Да неважно, Саида, — рассмеялся он. — Думаю, это хорошая традиция.