Эмма Донохью - Комната

— А почему она назвала меня вашей «старшей дочерью»? — спрашиваю я.

— Из-за того, что у тебя длинные волосы, а за спиной — сумка с Дорой, — объясняет мне Диана.

— А эта старушка что, плохая?

— Нет, нет.

— Но если бы она догадалась, что ты — тот самый Джек, — говорит Пол, — то сняла бы тебя на свой мобильник или сделала бы еще что-нибудь, и твоя мама нас убила бы.

Сердце у меня начинает громко стучать.

— А почему это моя Ма…

— Я хотел сказать…

— Что она очень рассердилась бы, вот что он хотел сказать, — вставляет Диана.

Я вспоминаю Ма, которая «ушла» и лежит сейчас в темноте.

— Я не хочу, чтобы она сердилась.

— Мы тоже не хотим.

— А вы можете прямо сейчас отвезти меня назад, в клинику?

— Скоро отвезем.

— Нет, сейчас.

— Разве ты не хочешь посмотреть на динозавров? Мы уйдем отсюда через минуту. Давай купим какую-нибудь мягкую игрушку, — предлагает Диана Полу. — Это совершенно безопасно. Я думаю, за ресторанным двориком есть магазин игрушек.

Я все время качу за собой свою сумку. Ботинки жмут мне ноги — Диана очень туго их застегнула. Бронуин говорит, что хочет есть, и мы покупаем попкорн. Это — самая хрустящая вещь из того, что я ел. Попкорн застревает у меня в горле, и я начинаю кашлять. Пол приносит себе и Диане латте. Из моего пакетика падают кусочки попкорна, но Диана говорит, чтобы я их не поднимал, потому что у нас его и так много и мы не знаем, что там лежало, на этом полу. Я весь перепачкался, и Ма будет сердиться на меня. Диана дает мне влажную салфетку, чтобы я вытер липкие пальцы, я кладу ее в сумку с Дорой. Здесь слишком яркий свет, и мне кажется, что мы заблудились. Как мне хочется поскорее вернуться в комнату номер семь!

Я говорю, что хочу писать, и Пол отводит меня в туалет со смешными раковинами, висящими на стене.

— Ну, давай писай.

— А где же унитазы?

— Это — специальные унитазы для нас, мужчин.

Но я качаю головой и выхожу из туалета. Диана говорит, что я могу пойти с ними. Она разрешает мне самому выбрать кабинку.

— Молодец, Джек, ничего не забрызгал.

А почему я должен был что-то забрызгать?

Диана снимает с Бронуин трусики, и я вижу, что у нее нет пениса, а только толстый кусочек тела со складкой посредине и без волос. Я прикасаюсь к нему пальцем и нажимаю, и он слегка вдавливается внутрь. Диана бьет меня по руке, и я кричу от боли.

— Успокойся, Джек. Я что… оцарапала тебе руку?

Я вижу, как из моего запястья течет кровь.

— Извини, — говорит Диана, — извини. Я, наверное, поцарапала тебе руку кольцом. — Она смотрит на свое кольцо с крупинками золота. — Но послушай, нельзя же трогать интимные места других людей, это нехорошо. Понял?

Я не знаю, что такое интимные места.

— Ты закончила, Бронуин? Давай мама тебя вытрет. — Она вытирает то же самое место у Бронуин, до которого дотронулся я, но почему-то не бьет себя.

Я смываю с руки кровь, но она от этого течет еще сильнее. Диана роется в своей сумке в поисках пластыря. Она складывает коричневое бумажное полотенце и говорит мне, чтобы я прижал его к порезу.

— Все в порядке? — спрашивает Пол, когда мы выходим.

— И не спрашивай, — отвечает Диана. — Давай лучше выбираться отсюда.

— Но мы же еще не купили подарок для Ширелл.

— Подарим ей какую-нибудь игрушку Бронуин, которая поновее выглядит.

— Нет, свою не отдам, — кричит Бронуин.

Они начинают спорить. Я хочу поскорее очутиться в мягкой постели с Ма. И пусть будет темно, и не будет этой невидимой музыки, этих краснолицых толстых людей, проходящих мимо нас, этих смеющихся девчонок, которые ходят под ручку друг с другом и демонстрируют всем участки своего тела, не прикрытые одеждой. Я нажимаю на порез, чтобы остановить кровь, закрываю глаза и натыкаюсь на горшок с каким-то цветком. Это совсем не тот цветок, который рос у нас в комнате, пока не умер, это цветок из пластмассы.

И тут я замечаю, что мне улыбается Дилан! Я подбегаю и обнимаю его.

— Книга, — говорит Диана, — отлично, я через две секунды вернусь.

— Это — Дилан-землекоп, мой друг из комнаты, — объясняю я Полу.

— Отлично, дружок. А теперь давай поищем выход отсюда.

Я глажу обложку «Дилана» — она такая гладкая и вся сверкает, как это он попал сюда, в универсам?

— Осторожно, не запачкай ее кровью. — Пол кладет мне на руку бумажный платочек, коричневое полотенце я, наверное, где-то потерял. — А почему ты не хочешь выбрать другую книгу, которую еще не читал?