Сергей Ермолов - Московские страсти

Единственным желанием становится желание удержаться на плаву. Мое прошлое бессмысленно, а будущее погружено в черное болото фатальной неопределенности. Определенно лишь то, что в нем будут стрессы, переутомления, болезни и проблемы с психикой. Все мои дни становятся борьбой с дурными предзнаменованиями и депрессией нереализованности.

Кусочек пространства вокруг себя я пытаюсь обустроить. Держусь за какие-то личные отношения. Просто чтоб чувствовать себя человеком. Просто чтоб вокруг было человеческое пространство.

Я вроде никогда особой мнительностью, да и нервностью, не отличался - но сейчас почему-то с самого начала меня не отпускает ощущение, что все неладно.

Время в России - не цепочка взаимных связей прошлого и будущего, а ряд изолированных моментов времени. Причинно-следственные закономерности - не работают. Абсолютно все происходит по принципу случайности.

Потому что наш - принципиально непредсказуем: ни в доброте, ни в агрессии. Он зачастую не добрый, не злой.

В один из таких дней я взглянул на себя в зеркало и увидел совсем непохожий на них облик; с тех пор меня не оставляло ощущение собственной неполноценности. Мучительное чувство.

Это внезапно и очень сильно выводит меня из себя, я злюсь на эту ограниченность, и я чувствую все то, что всегда чувствую в подобных обстоятельствах. Лучше соприкасаться с реальностью, чем быть настолько от нее отрезанной, что становится возможным отпускать такие тупые реплики, как та, что прозвучала только что.

А чем ты луч¬ше их? - вдруг по¬ду¬ма¬л я. Признавая поражение, я откидываюсь назад и разминаю пальцы.

История в сущности написана не ее участниками, а ее победителями. Выиграли ли они с помощью оружия или с помощью идеологии, сейчас уже неважно. Кстати, считается, что в истории победили лучшие. И это неправда.

Я могу сколько угодно утешать себя, трактуя постоянное увеличение объема служебных обязанностей как признание моих профессиональных качеств. Но отдел постепенно переложил на меня всю черновую работу. Но я не могу потерять эту работу. Позорно провалить еще одну карьеру.

Я хороший работник. В самом деле, стараюсь как могу.

Приглаживаю волосы, пытаясь собраться с мыслями. Надо взять себя в руки. Выглядеть сдержанно и деловито. Популярной личностью и всеобщим любимчиком я никогда здесь не стану. Но как раз именно это меня и устраивает. Все в порядке. Я привык к такому положению.

Сейчас самое главное выглядеть уверенно и деловито. Уж это я смогу. Быть белой вороной, как я, — ничего хорошего. Могут и заклевать.

У меня вдруг возникло чувство, будто я персонаж из книги, которую кто-то сочиняет, но потом оно рассеялось.

Вокруг царит расслабленная суета. Я чувствую, как меняется мое настроение. Меня переполняет сарказм. Но я внутренне спокоен. Что я приобрел, так это душевную холодность.

Я сижу за своим письменным столом, пытаюсь работать, но терпеливый наблюдатель выяснил бы, что я в основном смотрю в окно, изредка бросая взгляды на монитор компьютера.

Со мной никто не разговаривает. Я почти невидимка, хотя мне пару раз и улыбнулась стройная рыжеволосая. Ее голубая хлопковая юбка развевается в такт движениям, а каблучки, постукивая, оставляют на линолеуме крошечные вмятинки. Но у нее оказываются толстые, ужасные ноги. И я теряю к ней всякий интерес.

Стрелки часов еле двигаются, показывая, как медленно тянется время.

Я снова возвращаюсь к своей работе. Стискиваю зубы и нацепляю маску невозмутимой сосредоточенности. На досуге я намереваюсь как следует проанализировать свое положение и выработать линию поведения.

Пятница ускоряется, уходит. Прочь из жизни. Складываю свои вещи в портфель. Оглядываюсь, пытаясь найти что-то, что помешает мне уйти прямо сейчас. Но зацепиться не за что, я уже все сделал.

Но и после окончания рабочего дня я остаюсь сидеть на рабочем месте. Обвожу взглядом опустевший офис. Солнце пробивается сквозь жалюзи, отчего на зеленом полу образуется тень в виде решетки. Входит уборщица со шваброй и ведром воды с мыльной пеной. Я улавливаю слабый запах моющего средства. Этот запах мне нравился.

Рабочий день окончен. Остается только убить вечер и еще одни сутки исчезнут в вечности.

Я направляюсь к выходу. Проходя мимо окна, я на мгновение оказываюсь в луче света и машинально отмечаю, что на улице гораздо жарче, чем внутри. Воздух буквально раскален.

Я медленно выхожу из зеркального здания. Я оглядываюсь. Слишком много стекла, зеркала и неона в этом сверкающем доме.