Сергей Ермолов - Московские страсти

- Ты не имеешь права так поступать. Ты же знаешь, что не имеешь, - любые мои возражения лишь подтверждали мою неправоту.

- Знаешь, я, наверно, не создана для того, чтобы любить мальчиков, - ее признания отдаляли нас друг от друга.

- Ты что же, не любила меня?

- Я старалась лишь подражать тебе, ничего не чувствуя.

Значит, это правда. Наташа меня не любит. Иначе она не стала бы так со мной разговаривать. Лучше было отвернуться. Лучше никогда не видеть любимую женщину, которая никогда не будет моей.

- Неужели тебе не хочется быть нежной? – я опять спросил устало и растерянно, уже не надеясь получить ответ, который, как мне казалось, Наташа сама не могла найти.

- Ты не получишь, что хочешь.

- Знаешь, иногда очень трудно следить за ходом твоей мысли.

- Понять меня не сложно. Тебе ничто не мешает.

- Разве мы не должны помогать друг другу?

- Не могу представить, почему ты решил, что мне это интересно.

- Мы нужны друг другу.

Жалею о том, что говорил. Всегда не просто искать оправдания для себя. Я не хотел измениться. Мне не удалось разозлиться на Наташу и огорчить ее безразличие. Мои слова оставляли ее равнодушной. Иногда я бываю скучен даже для самого себя. Никому не могу рассказать об этом.

- Когда я отворачиваюсь, - сказала она, - я даже не могу вспомнить, какой ты. А когда тебя нет, я совсем о тебе не думаю. Это происходит со всеми.

- Нет, - я не посмотрел на нее. А следовало. Наташа – единственная женщина, с которой мне не хотелось спорить.

Она не сомневалась в своей власти надо мной. Мое отчаяние мучило только меня. Иногда казалось, что Наташа вымещает на мне свои беды, о которых ничего не говорит. Мне хотелось ощущать виноватым только себя.

- Клоун, - сказала она.

- Во мне невозможно ошибиться. В споре всегда проигрывает тот, кто любит сильнее.

Я знал, что Наташа смеялась надо мной. Обида делала меня более беспомощным. Я был для нее мальчишкой, а мне хотелось быть жестоким и несговорчивым. Даже не смотрел на нее. Но мне никогда не удавалось быть грубым, когда я злился.

- Ты хочешь что-то спросить у меня? – каждая женщина старается вообразить себя умнее мужчины.

Я боялся узнать, что Наташа разочаровалась во мне. Это опасение преследовало даже во сне.

- Я не люблю тебя, - почти шепотом сказала она. – Ты же сам это понимаешь. Ты меня тоже не любишь.

- Этого не может быть. Мы не любим друг друга. Разве такое возможно?

- Мужчины выдумывают свою любовь также часто, как и своих любимых. Я ведь говорила тебе – никогда не делай этого, никогда. Оставь меня в покое. Ты что оглох? – Наташа вынуждала меня чувствовать себя виноватым.

«Что случилось?» подумал я.

Что-то действительно случилось? Я не понимал.

Она смотрела на меня, не то улыбаясь, не то с гримасой боли.

- Наташа, я очень тебя люблю, - я не знал, почему это говорю. Просто чувствовал, что надо сказать ей это.

- Не пытайся измениться. Какой-нибудь женщине ты сможешь понравиться и таким, какой ты есть.

- Я никогда не ношу масок, за которые удобно прятаться.

- Ты все еще хочешь что-то доказать самому себе.

Она не сказала ничего, против чего я мог бы возразить. Боялся стать чужим для нее. Невозможно убедить женщину, которой безразличен. Наташа относилась ко мне не так, как мне хотелось. Очень долго старался не думать об этом. Но невозможно не замечать равнодушие любимой женщины.

Я избавлялся от сомнений в любви. Нужно уметь отказываться от всего лишнего в себе. Что я хотел? Как плохо я знаю себя.

- Не понимаю, как можно быть такой жестокой, - мне нравилось обвинять женщину, которую я любил.

Лицо Наташи после моих слов передернулось, как от удара. Мне стало стыдно, что я произнес такие злые и к тому же неискренние слова.

- Пожалуй, я была права, что раньше отгоняла от себя мальчишек.

- Я не хочу с тобой спорить, - мне было необходимо спорить с ней.

- Если стараешься причинить кому-нибудь боль, то незачем выбирать для этого более удобное время. Пытаясь быть добрым, обычно причиняешь еще большую боль, - желания Наташи всегда были убедительнее ее мыслей. – Зачем я тебе это говорю?

Я подумал «мне это неизвестно».

Я не хотел радоваться тому, что печалило Наташу. Противоречить самому себе очень легко. Все вдруг изменилось. Стало еще хуже для меня, хотя я с самого начала не был хозяином положения. Любовь – главное препятствие между нами.

- Тебе очень хочется избавиться от меня, - я не знал, радоваться этому или огорчаться.

- Как ты догадался?