Элисон Уэйр - Брачная игра

Ночью Роберт не пришел к ней в постель. Его злость ощущалась даже через стену. Елизавета это чувствовала, поскольку тоже не спала. Наутро, не спросив у нее позволения, Роберт поскакал на север – осматривать Кенилворт. Елизавета знала: он найдет замок в ужасающем состоянии и выплеснет на старые стены всю желчь, скопившуюся у него внутри. Роберт провел там целую неделю, злясь на Елизавету и на весь мир. Елизавета очень скучала по нему, не желая признаваться в этом даже себе.

Возвращение Роберта совпало с ответом императора. Лица лорда Дадли и Сесила были одинаково мрачными, но по разным причинам.

– Как явствует из письма, его императорское величество не забыли, что ваше величество не так уж давно отвергли кандидатуру его сына, – объявил Елизавете Сесил. – До него также дошли слухи о вашем намерении выйти замуж за лорда Роберта.

В зале установилась напряженная тишина. Роберт ухмылялся. Елизавета сидела как изваяние.

– Быть может, ваше величество сама обратится к эрцгерцогу с предложением? – осторожно спросил Сесил, еще не потерявший надежды.

– И не подумаю! – резко ответила Елизавета. – Предложение должно исходить от эрцгерцога. Немыслимо, чтобы я, королева-девственница, сама обращалась к нему с подобным предложением.

На Роберта она старалась не смотреть.

– В таком случае я употреблю доступные мне дипломатические возможности и проверю, можно ли переубедить императора, – предложил Сесил.

Он вовсе не был уверен в успехе. Наоборот, собирался предупредить эрцгерцога, чтобы тот действовал медленно, поскольку королева склонна к безбрачию и на ее уговоры может потребоваться много времени и сил. Как и Роберт, Сесил начинал подумывать: а хочет ли вообще Елизавета выходить замуж? Один из немногих, он склонялся к мнению, что она так ни разу и не отдалась Дадли.

«Королева-девственница! И как у нее язык повернулся?» – думал Роберт.

Ярость бурлила в нем, требуя выхода. Долго ли еще Елизавета собирается выставлять его на посмешище? Терпению любого мужчины наступает предел. Роберт решил, что больше не ляжет с ней. Нечего играть его сердцем и гордостью, публично унижая разговорами о возможном браке с другими.

Перед королевой стоял герр Аллинга – посланник императора Фердинанда. Воплощение угодливой любезности. Помимо них, присутствовали только Сесил и две фрейлины. Елизавета восседала на троне. Внутри ее все кипело. Еще бы! Сесил и Аллинга, будто два соловья, до небес возносили многочисленные выгоды, которые сулил ей брак с эрцгерцогом, и приводили столь же многочисленные доводы в пользу их союза. Можно подумать, она не слышала этого раньше! Впрочем, Елизавета думала вовсе не об эрцгерцоге, а о Роберте, с горечью сознавая, что на сей раз она зашла слишком далеко.

– Господа, умерьте ваш пыл, – наградив Сесила и Аллингу сердитым взглядом, заговорила королева. – В подобных делах я всегда буду следовать не доводам рассудка, а суровой необходимости. Я приняла внутреннее решение: если я когда-нибудь и выйду замуж, то сделаю это как королева, но не как Елизавета.

– Насколько я понял, ваше величество искала достойного претендента на ее руку, – сказал потрясенный Аллинга.

Чувствовалось, он пытался ответить себе на вопрос: «Что я делаю в этой Англии?»

– Я действительно искала себе достойного претендента, – солгала Елизавета. – И не по моей вине, а по вине вашего императора прежние переговоры были сорваны.

Сесил испуганно, во все глаза смотрел на королеву. Зачем же оскорблять императора Фердинанда? Неужели она пыталась обратить в прах все его упорные дипломатические потуги? Похоже, так оно и было.

– Император повел себя как капризная старуха.

Услышав это, Сесил оторопел. Неужели Елизавете оказалось мало одного оскорбления императорской особы и она торопилась добавить другое?

– Он не разрешил своему сыну отправиться в Англию. Неужели кто-то всерьез предполагал, что я соглашусь на предложение без предварительной встречи с потенциальным женихом? Теперь же правила королевского этикета требуют, чтобы эрцгерцог сделал первый шаг в возобновлении сватовства. Я не стану позориться и сама делать это за него. Я скорее соглашусь быть свободной нищенкой, нежели замужней королевой.

Сесила охватила несвойственная ему ярость. Он поторопился увести герра Аллингу из приемной и совсем не удивился, когда посланник вполне дружелюбно, насколько позволяли обстоятельства, заявил, что не видит смысла в продолжении этой затеи.