Элисон Уэйр - Брачная игра

– Я бы не стал слишком уж серьезно воспринимать недовольство королевы, – сказал Бэкон.

– А я и не воспринял, – вздохнул Сесил.

– При всех протестах ее величества уверен, что в душе она почти уже согласна с новой властью в Шотландии, – заметил Бэкон.

– Да. Пусть словесно она и отрицает Мори, но я не верю в серьезность ее намерений воевать с шотландцами, – согласился Сесил. – И в то же время ее поведение ломает усилия многих лет успешной дипломатии.

Роберт слушал их. Лицо его оставалось мрачным. Потом заговорил сам:

– Она не хочет, чтобы думали, будто она настроена против королевы Марии. И потом, она боится, что шотландский пример может оказаться заразительным для ее подданных. Она не забыла свои прошлогодние стычки с парламентом.

– Мне понятны страхи ее величества, – кивнул Сесил. – Пусть сейчас она заявляет, что не желает признавать регентство Мори и титул малолетнего короля Якова. Попомните мои слова: через какое-то время она это сделает. Королева понимает: у нее нет реальной власти, чтобы изменить положение дел в Шотландии.

Успокоившись, Елизавета взялась за чтение отчета герцога Сассекского, отправленного ею в Вену для наблюдения за эрцгерцогом. Отчет был составлен в хвалебных тонах. По словам наблюдателя, Карл Габсбург был высок, хорошо сложен, приветлив. Держался он с достоинством. Помимо названных качеств, герцог Сассекский сообщал, что ее потенциальный жених весьма богат, пользуется успехом у женщин и хорошо образован. Как и Елизавета, говорит на четырех языках. Словом, мужской образец для подражания. Герцог Сассекский не нашел ни одного изъяна в его внешности и характере. Вот только… эрцгерцог Карл категорически отказывался переходить в протестантскую веру.

Елизавета обратилась к своим советникам. Следует ли ей разрешить Карлу слушать мессу в полном одиночестве, чего не допускали английские законы? Эрцгерцог выражал готовность публично сопровождать ее на англиканские богослужения.

– По-моему, это прекрасное компромиссное решение, – сказал Сесил.

– Согласен, – подхватил герцог Норфолкский.

– А я против, – решительно заявил Роберт и тут же был поддержан несколькими советниками.

– Еще бы вы не были против, – усмехнулся герцог Норфолкский.

Обсуждение растянулось на недели. Елизавета радовалась новой отсрочке. Она утверждала, что никак не может принять решение. Тем временем Роберт настраивал проповедников, убеждая их выступать против подобного брака. Оставаясь с Елизаветой наедине, он был учтив и ласков, больше не позволяя себе склонять ее к какому-либо решению. Все выглядело так, будто только сама королева может решать свою брачную участь.

Стратегия Роберта принесла плоды. В конце концов Елизавета поручила герцогу Сассекскому объяснить Карлу, что королева не может идти против своих религиозных убеждений и принципов Англиканской церкви. В Англии не принято служить мессу для одного человека, даже если это принц королевской крови. Сесил и оба герцога – Норфолкский и Сассекский – ополчились на Роберта. Император был возмущен таким исходом переговоров, однако вскоре возблагодарил судьбу. Максимилиан радовался, что его младший брат не попал в когти капризной и непостоянной еретички. Не иначе как сам Господь уберег эрцгерцога Карла от этого брака.

– Ты правильно поступила, отказав ему, – сказал Елизавете Роберт. – Ты спасла Англию от религиозных противоречий, от угрозы бунтов, а то и гражданской войны. Вспомни, как яростно Томас Уайетт выступил против покойной королевы Марии, когда она решила выйти за короля Филиппа.

Елизавета даже вздрогнула. Ее тогда тоже заподозрили в причастности к мятежу и заключили в Тауэр. К счастью, доказательств против нее не было. Обдумывая свою брачную игру с эрцгерцогом, Елизавета не сомневалась, что поступила правильно. Ее подданные получили еще одно наглядное подтверждение: их королева никогда не злоупотребит их любовью и преданностью и не позволит ломать английские законы.

Она улыбнулась Робину. С недавних пор в их отношениях произошла почти незаметная перемена. Елизавета видела в нем не столько любовника, сколько друга и помощника. Доброта почти неуловимо заменила собой страсть. Елизавета знала: Роберт до сих пор мечтал жениться на ней, но сейчас он куда реалистичнее смотрел на свои шансы, чем прежде. Она продолжала его любить. Роберт был для нее целым миром и, наверное, таковым и останется, но она радовалась, что он больше не донимает ее нескончаемыми просьбами отдаться ему. Он давно уже не заводил разговоров о ее страхах перед браком и замужней жизнью. Похоже, Роберт смирился с фактом, что эти страхи она не преодолеет никогда.