Густав Барта - Венгрия за границами Венгрии

Издано по заказу Фонда исследований и образования в области Восточной и Центральной Европы при поддержке Ассоциации за венгерско-российские связи им. Л. Н. Толстого.

Перевод выполнен при поддержке:

— фонда «Венгерский дом переводчиков»

— фонда «Литературный музей Петефи»

— фонда «Венгерские книги и переводы»

«Литература венгерского ближнего зарубежья» — само по себе определение может показаться русскому читателю странным. Куда привычнее говорить о венгерской, румынской, словацкой, сербской литературах. И что означает «ближнее зарубежье» применительно к Венгрии?

Подобно многим европейским литературам, венгерская литература сама по себе неоднородна. Обратившись к истории, мы увидим, что первые венгерские авторы вообще писали на латинском языке, а в истории страны уже были периоды, когда венгерская культура развивалась за пределами государственных границ Венгрии, например, в Трансильвании в XVI–XVII вв. — тогда полноценная литература на венгерском языке могла создаваться именно там, а не на оккупированных турками и Габсбургами территориях. Феномен венгероязычной литературы за пределами Венгрии всегда подчеркивал богатые возможности языка, на котором эта литература создавалась. Сильное влияние иных национальных традиций и, одновременно, стремление сохранить венгерскую идентичность наложили безусловный отпечаток на творчество венгерских писателей Трансильвании, Воеводины, юга Словакии, Закарпатья. Все эти регионы в разные периоды истории успели побывать частью Венгрии, а проживающие на их территории венгерские меньшинства сохранили родной язык.

Если для внешнего, невенгерского читателя венгерская литература остается единым целым, то в венгерском культурном сознании водораздел обозначен достаточно четко. Уже в 1934 г. писатель и историк литературы Антал Серб писал о литературе так называемых «государств-наследников» Австро-Венгерской империи: «В результате возникшей новой ситуации вместо венгерской литературы с одним центром формируется несколько венгерских литератур». После Трианонского мирного договора (1920) Венгрия как страна, потерпевшая поражение в Первой мировой войне, лишилась около двух третей территории и значительной части населения (в том числе — 3 миллионов этнических венгров). Прежде единая венгерская национальная литература стала литературой пяти стран: Венгрии, Чехословакии, Румынии, Югославии, и СССР. А после развала социалистического лагеря карты опять перетасовались, и сегодня мы говорим о венгерской литературе в Словакии, Румынии, Сербии, Хорватии, Словении и на Украине.

Изначально эти литературы были нацелены на защиту венгерской национальной идентичности, выступая от имени венгерских меньшинств. Главной задачей было создать качественную литературу, одновременно адекватную местным условиям, но и не «зацикленную» на внутренних проблемах меньшинства, не дилетантскую.

С течением времени отношение к этой литературе сильно менялось. Так в 1968 г. в дискуссиях Венгерского Союза писателей можно встретить довольно противоречивые высказывания: «С одной стороны [венгероязычные писатели, проживающие в соседних странах] — верные граждане соседних социалистических стран, с другой — венгерские писатели». Авторы изданной в Венгрии в 1982 г. «Истории венгерской литературы» дают следующее определение: «Литература меньшинств — дополнение материнской литературы; побочный продукт и отсвет единой литературы на родном языке», встречаются и такие определения как «социальный документ», «провинциальное новообразование» и т. п.

В конце 1980-х более взвешенный взгляд на проблему находим в работе Чабы Кишша «Границы венгерской литературы» (1987), где рассматривается принцип «двойной привязанности» и ставятся основные концептуальные вопросы: частью какой культуры является такая литература, насколько она автономна, имеет ли смысл в конце XX в. рассуждать о понятии «национальная литература» и т. д.

Дискуссия конца 1990-х — первого десятилетия 2000-х гг. — попытка ответить на вопросы, существует ли явление вообще, а если да, то как его называть: литература или литературы венгерского зарубежья, и возможна ли интеграция такой литературы в «материнскую» венгерскую, или же она должна оставаться ее самостоятельной частью.