Марк Леви - Между небом и землёй

— Как ты умудрился?

— Я созрел и упал с дерева!

День пролетел незаметно. Вечером они вернулись на берег океана, уселись на камни и увидели картину, ради которой люди съезжаются со всего мира. Лорэн широко развела руки и воскликнула: «Микеланджело сегодня в ударе!» Артур глянул на неё и улыбнулся. Вернувшись в дом, они вместе совершили «уход за телом», потом Артур развёл огонь в камине в маленькой гостиной.

— Так что такое чёрный чемоданчик?

— Ты ничего не забываешь!

— Нет, просто внимательно слушаю.

— Это чемодан, который принадлежал маме; она хранила там письма и сувениры. Я думаю, что этот чемодан, по сути, содержит все главное в её жизни.

— Что значит — «я думаю»?

Чемодан был великой тайной. Весь дом принадлежал Артуру, кроме шкафа, где лежал чемодан. Доступ был категорически запрещён. «И я не стал рисковать!»

— Где он?

— В кабинете.

— И ты так ни разу и не вернулся, чтобы открыть его? Поверить не могу!

Глядя, как Лорэн скептически сморщила лоб, Артур признался:

— Ладно, правда в том, что я всегда трусил.

— Почему?

— Не знаю; боялся, что это изменит образ, который я сохранил, боялся, что печаль будет слишком сильной.

— Сходи за ним!

Артур не двинулся с места. Лорэн настаивала, чтобы он сходил за чемоданчиком. Бояться нечего. Если Лили убрала всю свою жизнь в чемоданчик, то именно для того, чтобы однажды сын узнал, какой была мать. Она любила его не для того, чтобы он жил, не прикасаясь к её образу.

— Риск любви в том, что любишь недостатки так же, как и достоинства, они неразделимы. Чего ты боишься — что станешь осуждать мать? Ты по натуре не судья. Ты не можешь отворачиваться от того, что там хранится, ты нарушаешь её же закон!.. Ведь она оставила чемоданчик, чтобы рассказать о себе, чтобы ты продолжил то, что время не позволило сделать ей, чтобы ты действительно узнал её, не только как ребёнок, но глазами и сердцем мужчины!

Артур несколько секунд размышлял. Потом встал, пошёл в кабинет и открыл шкаф. Посмотрел на чёрный чемоданчик, лежащий на полке, взялся за потёртую ручку и понёс прошлое в настоящее.

Вернувшись в гостиную, он сел по-турецки рядом с Лорэн, и они поглядели друг на друга, как два ребёнка, обнаружившие шкатулку с сокровищами.

Переведя дыхание, он сдвинул две защёлки, и крышка открылась. Чемодан был наполнен конвертами самых разных размеров, в них лежали письма, фотографии, какие-то маленькие предметы, самолётик, слепленный из крутого теста, который Артур изготовил ко Дню матери, пепельница из пластилина — его же подарок на Рождество, ожерелье из ракушек непонятного происхождения, серебряная ложечка и детские пинетки. Настоящая пещера Али Бабы. Сверху лежало адресованное ему письмо.

Мой Артур!

Вот наконец ты и дома. Время затягивает раны, хотя не избавляет нас от шрамов. В этом чемодане ты найдёшь все мои воспоминания — и о тебе, и до тебя, и те, о которых я не могла рассказать, потому что ты был ещё ребёнком. Ты увидишь меня другими глазами, ты многое узнаешь; я была твоей мамой, но я была и женщиной, со страхами, сомнениями, поражениями, сожалениями и победами. Чтобы давать советы, которыми я тебя щедро наделяла, я тоже должна была ошибаться, и со мной это случалось часто. Родители — это горы, на которые всю жизнь стараешься взобраться, пока однажды сам не заметишь, что играешь их роль.

Знаешь, нет ничего более сложного, чем вырастить ребёнка. Всегда стараешься поступать правильно, прекрасно зная, что беспрестанно ошибаешься. Аля большинства родителей все сводится к любви, даже если иногда не можешь избавиться от доли эгоизма. Жизнь — вовсе не священнодействие. В тот день, когда я закрыла этот чемоданчик, я испугалась, что разочарую тебя.

Я не знаю, сколько лет тебе будет, когда ты прочтёшь это письмо. Я представляю тебя молодым красивым мужчиной лет тридцати, может, старше. Боже, как бы я хотела прожить эти годы рядом с тобой. Бели бы ты знал, до какой степени мысль, что я не увижу тебя утром, когда ты открываешь глаза, не услышу звук твоего голоса, когда ты меня зовёшь, опустошает меня. Эта мысль причиняет мне большую боль, нем недуг, который уносит меня так далеко от тебя.

Я всегда любила Энтони настоящей любовью, но эта любовь так и не стала моей жизнью. Потому что я боялась — твоего отца, той боли, которую я могла ему причинить, боялась разрушить то, что я создала, боялась признать, что я ошиблась. Я боялась нарушить установленный порядок, боялась начать все сначала, боялась, что ничего не получится, что все останется лишь мечтой. Но не прожить эту любовь было кошмаром. Ночью и днём я думала о нём, и я его себе запрещала.