Марк Леви - Следующий раз

В кухне Анна повязалась фартуком, подчёркивавшим её талию и приподнимавшим её декольтированную грудь. На букет, который Джонатан поставил на стол, она не обратила никакого внимания. Он взгромоздился на высокий табурет и стал с нежностью наблюдать за Анной, молча готовившей ужин. Её резкие движения выдавали холодную ярость.

— Прости, — сказал он наконец, — я не хотел тебя обидеть.

— Не прощу! Я хочу сделать эту церемонию незабываемой только для нас с тобой, я твоя женщина и я участвую в твоей карьере, представь себе! Не мне требуется внимание и уважение всех видных и состоятельных людей Восточного побережья. Вешая твои картины у себя в гостиных, они изъявляют желание любоваться на своих стенах отчасти и твоим успехом — Может, остановишь эту дурацкую пластинку? — не выдержал он. — Лучше ответь наконец, кто будет твоей свидетельницей? Давно пора решиться!

Он встал, обошёл кухонный стол и попробовал её обнять. Анна отпихнула его.

— Тебе должны завидовать, Джонатан, — не унималась она. — Для этого я крашусь, даже когда иду за покупками, для этого наш дом содержится в безупречной чистоте и порядке, а званые ужины здесь беспримерны! Топливо этой страны — зависть, так что не смей упрекать меня за излишнюю тягу к совершенству, просто я забочусь о твоём будущем.

— Я не торгую картинами, Анна, я их оцениваю, — проговорил Джонатан со вздохом. — Наплевать мне на то, что думают другие! Раз уж мы женимся, я должен сделать важное признание: твой макияж меня мало волнует, по утрам, любуясь тобой, когда ты ещё не проснулась, я нахожу тебя бесконечно красивее, чем когда ты прихорашиваешься вечером. Утром, в нашей уютной постели, я смотрю на тебя, небоясь, что за нами подглядит ещё кто-нибудь. Мне бы хотелось, чтобы с течением времени мы сближались все теснее, но в последние недели я вижу, наоборот, отчуждение.

Она поставила бутылку вина, которую уже взялась откупоривать, и внимательно на него посмотрела. Он встал у неё за спиной, его ладони заскользили по её спине, потом по бёдрам, пальцы развязали фартук. Анна немного посопротивлялась и смирилась.

Занималось холодное утро. Вчерашний спор утих ещё к ночи. Джонатан встал, собрал завтрак и отнёс поднос Анне. Они завтракали вместе, наслаждаясь ленью воскресного утра. Потом Анна поднялась в свою мастерскую, а Джонатан остался нежиться в кровати. Обедать они не стали и посвятили дневное время прогулке по улочкам старого порта. В четыре часа они наскоро перекусили в итальянском трактире, после чего долго изучали ассортимент видеоклуба на углу своей улицы.

На другом конце города из-под тяжёлого одеяла вылезла всклокоченная голова Питера. Свет дня долго трудился, чтобы прервать наконец его глубокий сон. Он потянулся, покосился на радиобудильник на ночном столике. Он провалялся в постели непозволительно долго. Последовали нескончаемые зевки, поиск ощупью под одеялом дистанционного пульта. Найдя пульт, он наугад ткнул кнопку. Телевизионный экран на противоположной стене зажёгся, и он принялся гулять по каналам. В нижнем углу экрана замигал конвертик — электронная почта!

Он переключился в режим чтения и увидел послание. Судя по «шапке», его только что отправил лондонский аукционный дом «Кристиз». На Восточном побережье США было 3 часа дня, а на противоположном берегу океана — уже 8 часов вечера.

— Они тоже не читали газету! — проворчал Питер.

Текст письма оказался слишком мелок. Питер ненавидел очки для чтения, которыми уже несколько месяцев был вынужден пользоваться. Не желая стариться, он предпочитал потешную лицевую гимнастику — серию гримас, якобы обостряющих зрение. От содержания письма он вытаращил глаза. Читая в третий раз подряд послание из Лондона, он поискал рукой телефон, потом набрал не глядя номер и напряжённо замер. На десятом гудке он разъединился и тут же набрал номер снова. После третьей безуспешной попытки он со злостью выдвинул ящик ночного столика и достал мобильный телефон, чтобы запросить срочную связь со службой бронирования мест авиакомпании «Бритиш Эруэйз». Зажав подбородком телефончик, он побрёл в гардеробную. Чтобы снять с верхней полки чемодан, пришлось встать на цыпочки. Он уже схватил чемодан за ручку, когда на него обрушилось сверху все содержимое полки, а там был настоящий склад дорожных сумок. Ответ службы бронирования прозвучал тогда, когда он с бранью выбирался из-под несчётных вешалок.

В шесть вечера рано почерневшее небо грозило городу ливнем. Раздувшиеся тучи походили формами на огромные сбившиеся в кучу цистерны, настолько пропитанные влагой, что казались прозрачными. Началось все с редких капель, с тонких серебристых струек в пыли, а кончилось хлещущими по асфальту потоками. Джонатан поспешно опустил оконную раму. В ненастье нет ничего лучше ленивого сидения перед телевизором. Он отправился в кухню, где извлёк из холодильника банки с итальянскими закусками — выбор Анны. Для разогревания жаркого из баклажанов потребовалось зажечь духовку. Он щедро посыпал блюдо пармезаном и снял со стены телефонную трубку с мыслью потревожить в мастерской Анну, как вдруг замигала лампочка внешнего вызова, потом раздался звонок.