Жиль Легардинье - Совсем того!

— Манон, слезами делу не поможешь. Десять дней по сравнению со всей жизнью — это капля в море. А в делах такого рода поспешность к добру не ведет.

— Простите меня, но это черт знает что! — взвилась девушка. — Вы говорите как по писаному. Вам легко быть рассудительным, вас ведь это не касается. Вы когда-нибудь делались больным от ожидания? Ваша жизнь когда-нибудь зависела от ответа, на который вы никак не могли повлиять?

Слова Манон подействовали на Блейка как ведро ледяной воды. Девчушка была права. Если он немного напряжет память, то вспомнит, как часто находился в состоянии мучительного ожидания. Он прятался за шаблонными фразами как за запертой дверью, за которой пылились его воспоминания, его подлинные чувства и эмоции. Манон распахнула эту дверь, и все они хлынули в его память. Он вспомнил, как впервые увидел Диану, на концерте, — тогда один их общий знакомый пообещал ему дать ее адрес. Шесть дней он ждал и сходил с ума. Потом, когда они уже были женаты, она долго не могла выносить ребенка, они ждали результатов обследования, чтобы узнать, удастся ли сохранить беременность. Одиннадцать бессонных ночей. А когда его мать надеялась, что излечится от рака, он изо всех сил старался казаться спокойным, а сам плакал в одиночестве, ожидая приговора врачей. Таких примеров можно было насчитать десятки. Не все ожидания заканчивались катастрофой, далеко не все. В конце концов он позвонил в дверь Дианы под смешным предлогом, что она потеряла свой шарф, хотя прекрасно знал, что это шарф не ее. И Сара появилась на свет. Но в каждом таком случае он отдал бы все, чтобы стрелки его часов шли быстрее, чтобы дни летели, как секунды.

Блейк поднял глаза на Манон и сдавленным голосом проговорил:

— На вашем месте я бы ему написал.

— Неплохая мысль, но что я ему скажу? Эндрю потер висок:

— Ни капельки гнева, ни одного упрека. Если хотите, я вам помогу.

В долю секунды выражение лица девушки изменилось. Взгляд засиял надеждой и признательностью.

— Успеха я не гарантирую, — предупредил Блейк, — но попробовать стоит.

Манон бросилась ему на шею и поцеловала в щеку.

— Вы просто прелесть! Я сейчас принесу бумагу и ручку.

Блейк принялся диктовать, полагая, что начало письма не вызовет проблем:

— «Дорогой Жюстен…»

— Я лучше напишу «Мой дорогой Жюстен…»

— Девушки очень любят присваивать себе мужчину, а нам это как раз и не нравится, особенно вначале, уж поверьте мне.

— Ну хорошо: «Дорогой Жюстен…»

Эндрю, немного подумав, продолжил диктовать:

— «Вот уже десять дней, как мы не виделись. Мне не хватает тебя. Без тебя моя жизнь стала совсем другой. Я понимаю, что, после того как ты узнал о моей беременности, тебе нужно время, чтобы все обдумать. Я искренне хотела сделать тебе приятный сюрприз и не представляла, что может быть иначе. Я не нарочно забеременела, но ребенок есть, и он твой, а я счастлив этим».

— Вы хотите сказать «счастлива»…

— Ну да, «счастлива». «Он возник непредвиденно, но я надеюсь, что однажды мы вместе решим иметь детей. Я не претендую на твою жизнь. Я только хочу разделить ее с тобой».

Эндрю сделал паузу. Манон торопливо записывала. Эндрю продолжал:

— «Я не боюсь одиночества, я боюсь лишиться тебя. Я не стремлюсь любой ценой выйти замуж, я хочу жить рядом с тобой. Каждый вечер я жду тебя. Я знаю, что с тобой моя жизнь будет лучше. Когда мы будем расставаться, я буду ждать тебя, зная, что ты придешь. Я не сомневалась в тебе и думала, что и ты во мне не сомневаешься. Скажи мне, если я ошиблась, если напрасно надеялась. Я знала других мужчин, но никто не вызывал во мне таких чувств, как ты. Никогда я не испытывала ничего подобного. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я люблю смотреть на тебя, наблюдать за тобой. Мне кажется, рядом с тобой я могу стать лучше. Во всяком случае, ради нас я способна на лучшее. Тебе, конечно, нужно время, чтобы понять, подхожу ли я тебе и есть ли у тебя желание быть со мной. Если тебе трудно решить, я готова ждать. Ответь мне, как только сможешь. Я надеюсь, что ты вернешься. Я люблю тебя…»

Манон закончила писать со смешанным чувством. Каждое слово письма в точности выражало то, что творилось у нее в душе, и все же было как-то странно слышать такое от человека, который годился ей в деды. Она внимательно посмотрела на Блейка, но виду не подала.

— Очень красиво, — сказала она. — Я никогда бы не смогла так написать, хотя это именно то, что я чувствую к Жюстену. Как это вам удалось?