Леонид Леванович - Беседь течёт в океан[журнальный вариант]

Моя карьера, считай, закончилась, думал иногда Шандобыла, очень долго работал бригадиром, потом главным агрономом, учился заочно, избрали председателем колхоза. Районным начальником стал неожиданно: освободилась должность заместителя председателя исполкома, и Долгалев предложил его, потому что знал не только как опытного специалиста, но помнил комсомольскую свадьбу Андрея Сахуты, на которой Николай был сватом и свою роль исполнил с блеском. Знал Долгалев и его родителей. Заместителем Шандобыла ходил недолго: через три года избрали председателем райисполкома. И вот уже промелькнуло семь лет, как он сидит в этом кресле. А что дальше? Если б удалось теперь устроиться где-то в Могилеве или в Минске, было бы хорошо. А если Рудак пойдет на повышение, пришлют нового партийного лидера, его, Шандобылу, минимум год никуда не отпустят, пока новый кадр не освоится в районе. Но это все прожекты. Что предложит жизнь — неизвестно.

Он почти механически перечитывал текст своего выступления, изредка кое-что правил. Часто отрывал телефон. Позвонил Рудак:

— Артемович, я тут мучаюсь с докладом. А что если нам замахнуться на двадцать восемь центнеров с гектара по району? А то мы топчемся уже который год. Обещаемся взять двадцать пять…

— Так мы же не берем и двадцать пять. Ну, в Саковичах, в Хатыничах можно намолотить и тридцать. Такое бывало. А в совхозе «Заречье» на песочке больше двадцати не молотим. Так что слишком сильный замах…

— И все-таки надо рискнуть. Зима нормальная, снегу подкинуло. Может, озимая рожь даст урожай. Кстати, Машеров еще несколько лет назад ставил задачу: выйти на двадцать шесть — двадцать восемь центнеров с гектара по республике. И правильно делал. Так и будем действовать. Берем повышенные обязательства! — тоном, не терпящим возражений, закончил Рудак.

Твою мать, тихо выругался Шандобыла, он раструбит на всю Беларусь, а выполнять мне. Гонять специалистов из управления сельского хозяйства, выматывать жилы председателям колхозов, думать об удобрениях, семенах. И если сможем собрать урожай, в героях будет ходить Рудак. Инициатор! А не выполним обязательства — все шишки на председателя райисполкома. Не обеспечил выполнение… Не смог организовать, не мобилизовал людей на ударный труд.

Невольно вспомнился недавний визит ответственного сотрудника ЦК партии Семена Михнюка, с которым когда-то учились в сельхозакадемии. На прощанье минского гостя хорошо угостили в тихом домике в лесу над Беседью. И тогда развязался язык высокого партийного начальника.

— Как пришел в ЦК Киселев, так фамилию Машерова нельзя вспоминать. Не дай бог, услышит шеф! Он сразу бледнеет, руки дрожат. Вот тебе и партийные товарищи. А история давняя…

Гость рассказал, как выбирали Машерова, — об этом он в свое время поведал Андрею Сахуте, — но над Беседью он был смелее, и в этой истории появились новые детали: приехал проводить пленум Мазуров. По рекомендации Кремля собрал секретарей обкомов, они были за Машерова, а на бюро ЦК голоса поделились — фифти-фифти. И все решил голос героя-партизана Василя Козлова…

Киселев затаил обиду. Иногда она прорывалась в кругу друзей: «Он мастер покрасоваться на трибуне. Артистично выступать с пафосными речами. Мастер брать новые высокие рубежи. Все на словах. А нам ломай голову, где найти ресурсы, деньги. Министры на ушах стоят. Их подчиненные из кожи вон лезут. А он на очередном пленуме рапортует: решение партии претворили в жизнь. Он — герой…» Так продолжалось много лет, пока Тихона Киселева не перевели в Москву заместителем премьера. Потом пошли разговоры: Машеров едет в Кремль на место Косыгина, а Киселев вернется в Минск. Киселев вернулся, а Машерова нет.

Услышанное очень впечатлило Николая Шандобылу. Почти все, как у нас с Валерием Рудаком. Суровая и хитрая штуковина жизнь. Николай Артемович так задумался, что и про свою речь забыл.

Сколько партийных пленумов было на его веку! Кое-что сделано в районе, урожай потяжелел — это факт. В каждом колхозе и совхозе есть дипломированные агрономы, зоотехники, ветеринары, инженеры. В селах появились новые звонкие пятистенки, асфальтированные дороги. Это заслуга Долгалева, его передвижной механизированной колонны. А теперь жизнь выбросила его на обочину. Болеет, а машину попросить стесняется. А мне некогда позвонить, по-землячески спросить, как живет человек, бывший партийный вожак района, он же и меня в люди выводил. Эх, неблагодарные мы, товарищи коммунисты! Все на словах, с трибуны — мы друзья и единомышленники.