Олег Беломестных - Следуй за мной

Служба, вопреки мнению его прежних друзей, ему понравилась, как бывший детдомовец он быстро освоил армейские навыки, нашел себе товарищей. И было бы все хорошо в его жизни, но испытания не оставляли его. В роту назначили нового старшину — молодого прапорщика, совсем недавно бывшего таким же, как они, солдатом. Прапорщик, любивший дедовщину, преподнес ее подчиненным на новом уровне. Он открыто издевался над молодыми: вызывал к себе в каптерку и заставлял их переодеваться на скорость горения спички. Можно было стерпеть это, но когда появились слухи о домогательствах прапорщика к симпатичным солдатикам, ненависть к нему выросла до размеров бунта. И первым его зачинщиком стал Вадим. Когда в один из вечеров прапорщик вызвал к себе нескольких солдат и заставил одного из товарищей Вадима отжиматься от пола, приговаривая: «Ты уже успел жениться? Ну, покажи, как ты любишь свою жену!» — Вадим не удержался и отчаянно, со страшным криком, как когда-то в интернате, нанес удар в лицо испугавшемуся прапорщику. Вадим и сейчас чувствовал волнение, вспоминая кукольное лицо этого подонка — острый носик, розоватые щечки и черные стеклянные глаза, мертвенно впивающиеся в солдат-первогодков.

Отсидел Вадим за этот поступок неделю на гауптвахте, к нему присоединили еще нескольких товарищей за неподчинение. Как только выпустили из гауптвахты, Вадим, не заходя в казарму, убежал через всю Россию в родной город.

Некоторое время он прятался в дачных домиках, кормился с чужих огородов, но однажды появились молодые, спортивного вида, люди и, предъявив красные корочки, скрутили ему руки. Через три месяца, проведенных в следственном изоляторе, его осудили к двум годам лишения свободы за дезертирство, добавив несовершенное воровство мотоцикла в дачном поселке…

Вадим задумывался, почему так складывается, что его естественные поступки, зарождавшиеся исподволь, где-то в глубине души, приводили его к еще более тяжелому положению.

Сейчас он шел вдоль берега огромного, как море, озера на север, в направлении города, в котором у него не было дома, но он почему-то считал, что идти нужно туда. Он, наверное, страшно выглядел: хромой, в рваной рубахе, с исцарапанным лицом. На берегу ему изредка встречались редкие любители осеннего отдыха, которых он задолго обходил, углубляясь в лес, потом вновь возвращался к берегу, садился у самой воды, подолгу сидел, подставляя босые ноги волнам и наслаждаясь видом огромной водной глади.

Перебирая круглые, обточенные волной камни, он обнаружил среди них один по форме похожий на остальные, но совершенно легкий — это был кусочек дерева, выцветший до белизны на солнце и сглаженный бесконечным трением волны и песка. Долго перебирал он его в руке, чувствуя сохраненное в нем солнечное тепло…

Ручей, кусты, цепляющие ветки, мошкара, болотце, снова ручей… Осеннее, еще жгучее, солнце быстро минуло зенит; к тому времени он вышел к большому прибрежному поселку, который пришлось обходить по лесу долгою дугой. В лесу — тихое поселковое кладбище, укрытое в тени сосен и берез. Вадим выбрал тенистое место, омыл лицо холодной водой маленького ручейка, потом прилег на пожухлой траве среди кустов и задремал.

Проснулся он от испуга — недалеко от него раздавался осторожный звук ножовки по металлу. Поднявшись, Вадим сквозь кусты увидел в одной из кладбищенских оградок большого толстяка в шортах и грязной футболке. Сильною рукой толстяк отломил надпиленную бронзовую звезду на памятнике, сложил ее в мешок, где она металлически прозвенела, перешел к другому памятнику. Под ногой Вадима хрустнуло, толстяк испуганно поглядел в его сторону, голова его была совершенно лысой, низ тугого лица засажен рыжей нелепой бородой. Не разглядев ничего, толстяк допилил фигурную башенку на оградке, бросил в мешок и стал пробираться между оградок. Вадима охватило любопытство, он последовал за ним до большого двора, неожиданно близко открывшегося за деревьями, у самого ручья.

Дом был обнесен долгим крепким забором, перевитым для прочности стальной проволокой. Вадим нашел щель между досок и заглянул во двор, где увидел кирпичный дом с красной крышей, амбар, двухэтажный сарай, теплицы, огородные грядки и сверкающий красный джип в строящемся гараже. Хозяйство укреплялось видом мощного засова на воротах и огромного замка на амбаре. В углу двора стоял небольшой жилой домик, на крыльце которого сидела сухонькая старушка. Она недобро поглядела на толстяка, который занес звякающий мешок в амбар, закрыл его и спрятал в штанах связку ключей.