Array Амритрай - Современная индийская новелла

— Об этом сказал мне вчера сам господин адвокат, — просто отвечала гостья.

Несколько секунд Савитри Дэви сидела будто оглушенная громом, не сводя с гостьи широко открытых глаз.

— А где же вы… а где он… встретился с вами? — наконец проговорила она, заикаясь.

— Господин адвокат очень добр ко мне, — по-прежнему ничего не подозревая, без тени смущения отвечала гостья. — Если б не он, я б ни за что не выиграла процесс. А в последние дни, возвращаясь из суда, он запросто заходит ко мне на чашку чая. Обаятельный человек!

— А тут говорили, будто он в Обитель Рамакришны… — удивленно протянула было недогадливая Камала и тут же осеклась под гневным взглядом хозяйки.

Вы, наверное, спросите, где сейчас живет Мохини Варма? Хорошо, я отвечу. Она по-прежнему живет в своем старом, пришедшем в ветхость домишке.

Подсчитав деньги, собранные с односельчан в виде штрафов, налагавшихся за последние пятнадцать месяцев, члены панчаята с улицы махто-земледельцев вынесли решение — купить общественный фонарь, благо в соседней деревне открывалась ярмарка по случаю приближавшегося дня рождения Рамы [21] Рама — легендарный герой индийского фольклора, земное воплощение бога Вишну. День рождения Рамы отмечается в первой половине месяца чайт (с середины марта до середины апреля). .

Панчаят касты махто-земледельцев — один из пяти панчаятов, существующих в деревне. Здесь так — сколько каст, столько и панчаятов, у каждой касты — свой. В распоряжении панчаята набор ковриков и половиков, по одному на каждого члена, и гордость панчаята — начищенный до блеска общественный фонарь, который все жители деревни уважительно называют «панчлайт» то есть «пятисвечник».

Приобретя фонарь, члены панчаята здесь же, на ярмарке, решили: на оставшиеся десять рупий закупить все необходимое для благодарственной молитвы — как известно, доброе дело всегда следует начинать с молитвы. Ведь даже в те времена, когда страной правили английские сахибы, прежде чем начать строительство моста, например, непременно разжигался жертвенный костер и богам подносились щедрые дары.

С ярмарки все члены панчаята возвращались в родную деревню засветло. Впереди всех, водрузив на голову большую картонную коробку, в которой покоился общественный фонарь, торжественно шествовал секутор, следом за ним важно выступали глава панчаята, секретарь и члены панчаята. Едва процессия вошла в деревню, как донесся насмешливый голос Пхутанги Джха с улицы брахманов:

— Эй, вы, махто, что еще там за железяку тащите?

…Как будто не догадывается, что люди несут не какую-то там железяку, а настоящий пятисвечник. Все они такие с улицы брахманов: свою коптилку величают не иначе, как «светильник», а у других и настоящий пятисвечник с презрительной ухмылкой называют «железякой».

Завидев процессию, сбежалась вся улица: мужчины и женщины, старики и дети — все побросали свои дела и явились взглянуть на покупку.

— Да не копайся ты! Бежим скорей! Не видишь — пятисвечник купили! И у нас теперь будет свой фонарь!

Секутор Агну то и дело покрикивает на людей:

— Осторожней! Осторожней! Не трогайте руками, а то — не приведи всевышний! — сломаете!

— Вечером состоится богослужение, — говорит жене глава панчаята. — Так что надо успеть ополоснуться и закусить.

— Ты смотри-ка, нынче уж не придется петь в потемках! — радостно восклицает запевала самодеятельного хора.

— Теперь у нас свой собственный фонарь! Я уж с коих пор всем твержу, что мои певцы слова перевирают только потому, что нет света. Если уж теперь такое случится, можете объявить мне полный бойкот!

В кучке женщин тетушка Гульри вполголоса запевает благодарственную молитву, а ребятишки от радости поднимают невообразимый шум.

За час до захода солнца перед домом главы панчаята собралось все население улицы. Как же — каждому не терпится хоть одним глазком взглянуть на покупку. Шутка сказать — настоящий пятисвечник!

Все разговоры вертятся вокруг покупки. Глава панчаята, потягивая трубку, неторопливо рассказывает:

— Лавочник поначалу заломил было сто пять рупий, а я ему в ответ: «Вы что же, почтенный, совсем нас дураками считаете, деревенщиной неотесанной? На своем веку я, мол, не один фонарь купил». Тогда лавочник посмотрел этак на меня и говорит: «Вы, должно быть, глава касты! Коли уж вы оказали нам такую честь, отдаю за сотню! Себе в ущерб — только из-за уважения к вам…»