Вадим Климов - Бесплатное питание на вокзалах

Речь пойдет о Бутербродной на окраине города. Заведении настолько неприглядном, что диву даешься, как о нем вообще кто-то написал.

Этим писательством я и занялся. Поэтому мне можете верить на слово. Текст насыщен таким количеством повторов, неточностей, ужасного стиля, бесконечных перечислений, вранья, дилетантства, опечаток, сумбура, непрочного сюжета, детского лепета, кустарщины, случайных восклицательных знаков, провинциальности, не тех падежей, времен и прочей подобной дребедени, на которую все равно никто не обращает внимания, что даже неловко.

Какое время — такие романы!

Орфография тоже не на высоте, пунктуация довольно условная. Наша писанина в них не нуждается.

На этом пока остановимся.

Вокруг Бутербродной, расположенной в таком неудачном месте, где и зданий, кроме ее собственного, нет ни одного, возникает необъяснимый ажиотаж. Люди вокруг тоже не живут, потому что никто никогда не жил и не работал в этих местах. И тем не менее ажиотаж возник.

Сотни посетителей. Со стола не успевают убрать после одной компании, как его занимает другая. Любители поддать едва не разносят в щепки барную стойку. Занято абсолютно все. По восемь, по шестнадцать, по двадцать пять человек на квадратный метр. Кроме стульев, на которых по одному, максимум по трое. По шесть, по восемь, по шестнадцать человек за столом. Забиваются все углы, подоконники, цветочные горшки — и те заняты.

Некоторые люди стоят, скромно держа тарелки на весу, часто со вторым блюдом в ногах, нервничая, чтобы никто не задел их тарелки, просят солонку у посетителей за ближайшим столиком, но те против, потому что их и без того шестнадцать человек, и солонка никогда не бывает на столе, ее постоянно трясут над чьей-нибудь тарелкой, передавая из рук в руки, каждое блюдо солят по пять раз, чтобы понять замысел повара, и эти шестнадцать человек, все они конечно против, они не позволят какому-то пройдохе с тарелкой в ногах пользоваться их солонкой, кто-то даже поднимается со стула, усугубляя и без того напряженную ситуацию, завязывается драка, на вопли выбегают официанты, разнимают оголодавших людей и приносят еще одну солонку, которую тут же забирают посетители из-за стола, а свою швыряют стоящему мужичку довольно нелепого вида, тот трясет солонку над тарелкой и понимает, что она пуста, ни соли, ни чего-то еще, все вытрясли до него.

Тем временем люди толпятся у входа, ожидая своей очереди. Новые посетители заходят в Бутербродную, и без них под завязку набитую, еще и с кучей ждущих своей очереди, когда их пропустят к столикам, хотя бы к барной стойке или в освободившийся угол. Зашедшие напирают на всю эту публику, пока не начинают скрежетать ножки столов.

Толпа сносит все построения вместе с барной стойкой, барменом, официантами, стульями, жующими на них так и не заплатившими по счету посетителями с женами, детьми, друзьями, за которых нужно платить самим, потому что у тех за душой ни рубля, зато хорошие коммуникативные качества: долго и интересно рассказывают или долго и безропотно слушают.

И все великолепие с котлетами, супницами, рассыпавшимися по столу тефтелями, разлитым вином, надкусанным хлебом, непрожаренной уткой, закусками, салатами, соусами, со всем этим бесплатным хлебом, надкусанным или еще целым, пельменями, ветчиной, сырами, паштетами и блинами, разъяренные от голода и того, что все это жрали у них глазах, люди сметают мебель, блюда и других посетителей, загоняют их в конец зала и набрасываются на остатки еды, которые к тому времени валяются раздавленными по полу помоями.

Стоя на четвереньках, слизывают супы, соусы, вина, хорошие и не особо ликеры, коктейли, горячий, обжигающе горячий шоколад, кофе по-мароккански, по-мексикански, по-турецки, по-албански, по-венски, по-малайски, по-румынски и кофе "Стандарт", пятьдесят видов чая, газировку, молочные каши, одеколон, бензин, обычную воду и грязь с ботинок только что с улицы.

Жидкости смешиваются на полу и всасываются сотней давящихся слюной глоток, рычащих в предвкушении. А другая сотня глоток набрасывается на съестное. Изысканные, виртуозно приготовленные блины с двадцатью тремя видами начинок.

Их следовало бы перечислить все,