Янош Хаи - Парень

Собственно, если б не эти проклятые двести двадцать, ничего бы и не было. Полицейские стоят, соображают как раз, не заскочить ли в Шиофок к девкам, мобильник у виска, если кто превышает, до ста восьмидесяти они и ухом не поведут, но — двести двадцать! Тут один полицейский говорит другому, глянь-ка, как шпарит, на этой жестянке-то, я сейчас усрусь… Конечно, на такой скорости машина могла ехать ну десяток километров от силы, потом все равно пришлось бы сбросить газ, иначе в самом деле бы развалилась, так что в основном они ехали на ста тридцати, что было вполне в рамках правил, но как раз там, где стояли полицейские, разогнались до двухсот двадцати, а уж потом сбросили, так что догнать их было не трудно.

Торо́питесь, вижу, мать вашу, — говорит один полицейский, когда их догнали и вывели на обочину; да я нормально еду, говорит наш муж, сто тридцать. Это сейчас, говорит полицейский, а до этого было двести двадцать, вот фото, и номер хорошо видно. Ну, наш водитель сказал, что готов заплатить, если по-человечески, и они бы, конечно, договорились, да полицейский все что-то возился с правами, потом под капот полез, раму разглядывал, всякие данные записывал, потом позвонил в центр, чтобы проверили. Вот хрен, тачка-то — ворованная, — аж вскрикнул полицейский, недавно угнали, в списке значится, мать твою. Да что вы, я не воровал, я… — залепетал наш водитель, я на рынке купил, вот бумаги. Здорово вас нагрели, говорит полицейский; да вы что, мы на Балатон едем, вот с нами и свояк-сосед, ну не делайте с нами этого, я еще десятку добавлю; а полицейский на это: теперь все, и речи не может быть, раз в центре зафиксировали, что машина здесь, меня самого посадят, если я вас сейчас отпущу. Как же мы в Шиофок попадем? — спрашивает наш бедолага. Этого я не знаю, но только не на этой машине, отвечает полицейский, эту мы конфискуем. И высадили их всех, с пледами, с котлетами, и стояли они там, на обочине магистрали М7, вся семья и сосед-свояк… Вот чего не хотела испытать подруга, потому и поехала с мужем на авторынок, и позвала с собой тещу нашего парня, на всякий случай, помочь, мало ли что…

Помощь эта, однако, и со стороны жены, и со стороны ее подруги оказалась бесполезной. В конце концов случилось именно то, из-за чего они и поехали с мужем подруги на рынок, — сидели они на обочине М7 на пледах и уныло ели котлеты: что теперь делать-то? Но случится это потом, а сейчас у них, верно, ведь и машины-то еще нет. В общем, пошли они на авторынок, и тут мать Мари видит: ну точно такая машина, как у ее зятя, продается всего за триста восемьдесят тысяч. Мать твою за ногу, говорит она, то есть теща нашего парня, вслух. На что муж подруги на нее смотрит: ты чего, Марика — ну или что-то в этом роде, если ее звали Марика, что вполне могло быть, потому что время, когда бабы сплошь были Юлишки да Маришки, уже прошло, а время, когда их стали звать Эрики и Эдины, тем более Бьянки и Ники, было еще впереди. Конечно, могла она быть и Кати или Эржи, это всегда вроде как нормально, да хоть бы и Марика, правда, Марикой она как раз и была, а кроме того, могло бы быть у нее какое-нибудь совсем необычное имя, из тех, о которых один бог знает, откуда родители их выкопали; была, например, в деревне одна Паула, которая родилась не в одно время с «Семейкой Мезга» [27] «Семейка Мезга» — популярный мультипликационный сериал, шедший на венгерском телевидении в 60-80-х годах. Паула — один из персонажей этого сериала. , а примерно тогда же, когда мать нашего парня, то есть еще в те времена, когда никаким телевидением и не пахло. Словом, бабу эту могли звать как угодно, и это самое, наверное, ужасное в раздаче имен, в том, что человека могут назвать как угодно. Тут вообще все не так, как с предметами, которые — именно то, чем они являются, пила — это пила, стол — стол. У людей же это в полной мере зависит от родительской воли, на которую влияют тысячи всяких посторонних обстоятельств, вот это-то и ужасно. Да взгляните хоть на одежду: ведь как люди одеваются — они же не смотрят ни на сложение, ни на характер, такое на себя напяливают, что волосы дыбом, сочетания цветов — самые дикие, иной раз ты аж взмолиться готов, чтобы ввели для всех униформу, как в Китае или в церковных школах. Ну, и имена, которые дают людям, зависят от вкуса, который ужасен и сам по себе, да еще тысячи разных интересов… Да, но мужу подруги никакого дела до этого не было, имя тещи нашего парня он точно знал и давным-давно к нему привык, тем более что они были почти ровесники, этим именем он ее и назвал.