Ноэми Норд - Бедные звери шизария

Вдруг зажегся свет. Сеанс окончен.

— Ждите результатов, — ответил врач на мою попытку заглянуть в будущее.

Выписали Алку Наркоманку.

За ней приехала бабушка, привезла фирменные джинсы и дубленку. Алка одевалась торжественно, медленно и долго, по полной наслаждаясь долгожданным моментом. Загадочная улыбка не сходила с лица.

— Оставь мне ручку, пригодится.

— Нет. Здесь ничего нельзя оставлять. Если оставишь — вернешься. Такая примета.

Когда мы с девчонками спустились хлопать дорожку, внизу под окнами корпуса увидели, что Алка дожидалась нас. Она стояла с бабушкой и улыбалась. Специально задержалась попрощаться с подругами по несчастью. Кивнула на окна второго этажа, прислушиваясь:

— Девчонки, слышите? Капитанша наша из третьего кричит.

— А что кричит?

— Да то же самое. Мужа зовет. Задница болит… Жалко ее, перевели на сульфазин. Ну, все, девчонки, пока! Целую всех! Держитесь, девочки! Немного осталось! Марианночка наша, пока! Прощайте, девчонки! Прощай, Сан — Петелино!

— Что ж это за отделение такое жуткое — ТРЕТЬЕ?

— О — там — всем конец. Сплошной сульфазин. Умных там нет. Одни приговоренки, убийцы. Жуть. Гнилое место. И… постоянно там покойники. Мрут там люди как мухи. Попадешь туда — конец.

— Почему нас так долго не выписывают? — на глазах у Брыловой слезы, — Следователь сказал, что экспертиза будет продолжаться всего три недели, а держат уже целый месяц! Сколько нам здесь находиться?

— Сколько надо, блядь, столько и будешь здесь! Невменяемые под амнистию не попадают!

— Мне врач сказала, что не готова энцефалограмма. Все врачи куда-то разбежались, гриппуют.

— Гинеколога уже целый месяц никто не видел…

— Гинеколог — это самая главная проверка, последняя…

— Если тянут, значит, неспроста.

— Им тут работники здоровые нужны, некому работать, мыть полы и посуду…

— Вас уж точно не выпишут. Людей мало осталось.

После праздника Анечка еще больше осунулась.

— Что у нее за родители! Бросили бедную, никто не приезжает! — сокрушалась Аля, — Даже на праздник ни-какого подарочка. На, милая ты моя, угощайся.

Но грусть девушки никакое печенье рассеять не могло. Она все больше погружалась в себя, бродила по ко-ридору глядя под ноги. Иногда, сидя на стуле, раскачивалась в забытьи.

Пришла санитарка, скатала ее матрас, перестелила постель в коридор.

— Куда? Почему? Она здесь самая тихая! — недоумевала я.

— Врачу виднее!

Анечка сидела под пальмой, разминала пальцы, массировала их, при этом беспрестанно раскачивалась на как маятник назад — вперед.

— Тебе плохо? Что болит?

— Ничего, — прошелестела она в ответ и спрятала руки в карман. Отвернулась, кусая губы.

Я не стала приставать.

— Аня! — позвала Аля. — К психологу тебя вызывают!

Вернулась она вся в поту, мокрая, фланелевый халат вымок насквозь. Во время обеда не прикоснулась к еде, качалась своим любимым способом за столом, пока ее не уложили в постель, поставили капельницу. Сорочка превратилась в сплошное желтое пятно.

— Фу! Почему такая грязная?! Какой запах, — увидела ее сменная сестра, — Сегодня банный день. Что ж ты сорочку не сменила?

Анечке на глазах становилось хуже. В глазах застыла боль.

— Да что ж это такое? — собрались возле ее кровати больные.

— Разойдитесь, девчата, видите, плохо ей очень.

Но куда разойтись? Все восемьдесят коридорных душ наблюдали за капельницей. И никакого обычного шума.

Анечка из глубины мокрой постели пристально глядела на меня. Застывшие глаза отражали бездонную пропасть.

И вдруг прибежала медсестра: "На комиссию! Главрач пришел!"

Первой вызвали Брылову. Пока она отсутствовала, я поняла, что значит: "Ожидание — медленная смерть"

— Да не волнуйся ты так! — Успокоила медсестра, — У тебя все хорошо!

…Вышла Брылова, красная, в пятнах, облегченно вздохнула:

— Выписали!

А у меня — все впереди. Таких экзаменов сдавать никогда не приходилось…

Вдруг рядом со мной пристроилась Феня Богомолка…Санитарка на нее прикрикнула:

— А ты — куда, чудо? Тебе туда — нельзя! Уходи!

Но Феня с достоинством ответила:

— Пришел главврач! Я жаловаться буду! По домам нам надо!

— Ну, врач тебе сейчас покажет — к а к жаловаться!

Меня вызвали, я вошла…Вдруг в кабинет ворвалась Феня и с криком бросилась к мужчине, сидящему в центре стола:

— Отпускайте нас!!! Хватит лечить!!! Сколько лечите!!! Не больные мы!!!