Анна и Сергей Литвиновы - Над пропастью жизнь ярче

И всему виной какая-то деваха.

Людмила Аркадьевна привычно прижала сына к себе. Похлопала нежно по спинке, как в детстве делала. Прошептала в ухо:

– Держись! Держись, мой миленький!

Виктор, кажется, плакал. Сейчас лучше не утешать, перевести разговор на другое.

– Что это за девчонка была? – спокойно спросила Людмила Аркадьевна.

– Какая? – Сын поспешно отстранился от нее, смахнул слезы.

– Та, что заразила тебя. Саша, ты говорил?

– Ой, мам, зачем тебе это?

– Хочу знать. Кому мы всем обязаны. – Ей не удалось сдержать сарказм в голосе.

– Мне, дураку, мы всем обязаны, – буркнул он. – Исключительно мне. Сашка-то отбивалась, ревела. Предупреждала меня. А я ржал. Думал, специально врет, чтоб отстал от нее.

– А фамилия как у Саши?

– Мам, да ты чего? – Он взглянул проницательно. – Мстить собралась? Говорю тебе: я сам ее трахнул. Изнасиловал.

– Сучка не схочет – кобель не вскочит, – парировала Людмила Аркадьевна.

– Как ты изысканна, мамуля, – усмехнулся сын. И задумчиво добавил: – Но, может, ты и права. Она отбивалась-то со всех сил, но я видел: хотела меня. Знаешь, когда женщина хочет, от нее совсем по-особому пахнет.

– Тварь, – припечатала Людмила Аркадьевна.

– Да чего теперь-то? – отмахнулся Виктор. – А фамилии ее я все равно не знаю. Просто Сашка. Худая, глазастая. Студентка. Институт какой-то ерундовый, но по-английски хорошо шпарила. И машину водила как дьявол.

Информации оказалось негусто. Да и порыв ярости у матери полыхнул – да и прошел.

Не до мести ей сейчас было. Не до поисков.

После операции Виктор стал очень быстро сдавать. Худел, как она его ни откармливала. Вечерами температурил. Ночью метался в кошмарах, просыпался – футболка, простыни, подушка мокры насквозь.

Из Центра борьбы со СПИДом звонили, звали сдавать анализы.

– Он не доедет, – вздохнула Людмила Аркадьевна.

Нашла, за огромные деньги, медсестру, которая согласилась взять кровь на дому.

Результат оказался печальным. Уровень CD4+ лимфоцитов снизился до двадцати шести.

– Увы, но это терминальная стадия, – приговорил инфекционист.

Речь теперь шла только о поддерживающем лечении. И опять бесконечная борьба, борьба. Рецепт на опиоидные обезболивающие не положен, нужно биться. Капельница на дому? А где найти медсестру, кто согласится рисковать – подцепить одновременно туберкулез и ВИЧ?

Будь Виктор один – умирал бы в мучениях.

Но мать сделала все, чтобы он ушел легко. Не умер, а как в детстве провалился в сладкий, с полетами к звездам, сон.

Она сама научилась ставить капельницы, наука оказалась невеликой. Колола обезболивающие. Давала кислород. Уговаривала съесть домашний оладушек или блинчик, Виктор раньше их обожал.

Когда сын ненадолго засыпал, она читала и перечитывала «Советы умирающего» Олега Фесенко.

«Я не буду с вами добр. Я в царстве боли. Даже если боли нет, я жду ее. И я срываюсь ежесекундно, ежеминутно. На вас, любимые. Я ору на вас, посылаю последними словами. Я могу ударить и прогнать вас. Это странно, парадоксально, неестественно. Потому что как только я прогоню вас, я хочу, чтобы вы вернулись» [16].

И когда Виктор открывал глаза, она первым делом ему улыбалась. Болтала чепуху. Приносила охапки журналов, все подряд: голых девчонок, «Популярную механику», «Форбс». Прикладывалась рядом на постель, гладила, причесывала, жалела. Вместе смотрели «Поле чудес», КВН, «Сватов».

Однажды наткнулись на ток-шоу.

Людмила Аркадьевна потянулась переключить канал, Виктор ненавидел, когда на экране орут и перебивают друг друга. Но сейчас сын остановил ее руку.

Мать взглянула на экран. Что его заинтересовало?

Действо сомнительное. Очень толстая, вульгарная, с рыхлым телом, певица зачем-то обрядилась в балетную пачку. Ходит на пуантах, приседает, кланяется, пытается па-де-де сделать, да не выходит – равновесие теряет.

Зал вежливо хлопает. Ведущий насмешливо улыбается.

– Вот корова! – не удержалась Людмила Аркадьевна.

Но поняла: сын смотрит вовсе не на певицу, что выставила себя на посмешище. А куда?

Орлиным, дальнозорким взглядом она уставилась на экран.

В креслах, как положено, эксперты. Пожилой певец в бандане и кожаной куртке. Депутатша – Людмила Аркадьевна раньше встречала ее в коридорах Госдумы. В то время совсем мелкая сошка была, а теперь, вишь, пиарится – на центральный канал пролезла.

Третьей в ряду экспертов оказалась совсем юная девочка. Ерзает в кресле, в глазах чертики. Рот прикрывает лапкой. Видно, смешно ей.