Анна и Сергей Литвиновы - Над пропастью жизнь ярче

– Девчонки! Давайте к нам!

Что-то рявкнули в ответ. Слов Александра не расслышала. Но парни увяли мгновенно, больше приставать не пытались.

– Сашка, давай! – это Зиновий из-за спины.

Ускорение, кроссовки бесшумны, светлый парик раздражает. И на полном ходу она влетела магнатской дочке в спину, впечатала ее в стену здания.

Та ахнула, потеряла равновесие, рухнула оземь.

Подельник выскочил из ниоткуда. Черный, быстрый, как молния, присел, мимолетно дернул за руку… И все, убегает!

Саша успела увидеть: на лице у жертвы кровь. Губы хватают воздух. Кольца на пальце нет. Молчит, на глазах слезы.

Зато ее подруга завопила как резаная:

– Помогите!!!

«Уходим только порознь», – наставлял Зиновий.

Потому кинулась прочь от него, к Тверскому проезду.

За спиной шаги? На ходу обернулась. Нет, никто не гонится.

И тут отчетливо услышала: выстрел. Потом второй.

Нет!!!

Но не колебалась ни секунды. Бросилась назад. На помощь Зиновию.

Кругом толпа, от нее шарахаются. Кто-то визжит. Поздно, Саша, поздно…

– Боже, помоги!

Она не стала сейчас думать, с какой стати Всевышнему выполнять ее просьбу.

И сразу увидела Зиновия. Бежит по скверику за памятником Юрию Долгорукому, припадает на правую ногу.

Налетела, схватила за запястье. Бледен смертельно.

Споткнулся, прохрипел:

– Не могу!

Но Александра с силой дернула его за руку, поволокла за собой, рявкнула:

– Тут тридцать метров.

– Не м-могу, – повторил он.

Тащить на руках нереально. На ходу, продолжая тянуть, заорала:

– Можешь!

Сзади топот, но их, похоже, не видят. Как всегда, в России: Тверская полна огней, в сквере – хоть выколи глаз, полночь, уже стемнело.

Вот машина.

На ходу открыла от брелока, запихала Зиновия на заднее сиденье.

– Не прорвешься, – простонал он. – Все перекрыто. Бери кольцо, беги.

Но она стиснула зубы и завела двигатель. Мотор взревел, прохожие шарахнулись. Гаишники, сторожившие въезд на Большую Дмитровку, кинулись к ним.

Саша прокусила нижнюю губу и разогналась до восьмидесяти.

– Люди! Забор! – простонал Зиновий.

Воистину, даже самый сильный мужчина, если ему больно, ведет себя как испуганное дитя.

Александра на полном ходу снесла ограждение. Вылетела, в заносе, на узкую улицу. Сзади взревела сиреной милицейская машина. Спереди, от прокуратуры, к ней кинулись автоматчики. Народ соображал туго, люди по-прежнему продолжали идти прямо по проезжей части.

– Господи, помоги мне – сейчас. И я больше никогда!.. Обещаю! Клянусь! – отчаянно прошептала Саша.

И понеслась на максимальной скорости к Тверскому бульвару.

– Бесполезно, – прохрипел Зиновий. – «Перехват» объявят. Из города не выедем.

Она лишь пожала плечами. За секунды долетела по бульвару до Петровки. Трое гаишников выбежали на проезжую часть, замахали палками.

– А танк подогнать? – хихикнула Саша.

И обошла стражей по тротуару, едва не пришибла даму с собачкой (те успели вжаться в стену), погнула колесный диск. Взглянула в зеркало заднего вида на Зиновия.

– Куда ты ранен?

– В спину. Почка. Или позвоночник. Ноги отнимаются.

– Ерунда. Ты бы тогда идти не мог. И волком выл. В мягких тканях застряло. Сзади аптечка. Попробуй перевязать.

Зиновий разорвал зубами упаковку с бинтом. Задрал рубашку. Все в крови. Саша на долю секунды зажмурилась.

Он спокойно произнес:

– Без больнички сдохну. Бросай меня, машину и беги. Про тебя никто… – Его голос срывался. – … Ничего… не знает. А я не сдам.

Но Александра упрямо вдавливала педаль газа в пол. Колымага мчала неплохо, но разве сравнишь с «Тойотой» Большого Босса? Или хотя бы с «заряженной» «восьмеркой»?!

…Вчера они с Зиновием почти поссорились. Саша считала: им обязательно нужна машина. Где-то совсем близко от места действия. Авантюрист возражал:

– Зачем? Все будет перекрыто.

Она заверяла:

– Я все равно проеду.

– До первого поста. И номера твои будут известны. Все, ты под колпаком.

– Значит, надо купить.

И настояла на своем. Почти в шесть вечера, перед самым закрытием, примчались на авторынок. Зиновий уговаривал взять блестящую, чистенькую «копеечку». Но Саша посидела за рулем. Поговорила с хозяином-пенсионером. И от покупки отказалась: «Свечи самые дешевые, масло паленое, движок убитый. Встанет в любой момент».

Приобрели в итоге немолодой и ржавый «Фольксваген».

Продавец, улыбчивый армянин, обрадовался:

– Люблю машины продавать молодым, красивым, влюбленным. И ездить девушка умеет, аккуратно, хорошо. Таким, как вы, по доверенности могу отдать.