Анна и Сергей Литвиновы - Над пропастью жизнь ярче

Зиновий втянул ее в грязное, некрасивое дело.

Но он ведь и жизнь ей спас.

В марте мечтала умереть. Сейчас, в июне, мыслей о смерти нет и в помине. Врачи правы. Можно жить с ВИЧ.

Но только до чего ей хотелось, чтобы Зиновий сейчас сидел рядом.

«Может, все обойдется? Заявлять в милицию не будут, ранение окажется пустяковым?»

И чем ближе к дому Зиновия, тем больше Саша себя убеждала: все хорошо! Охранник тоже не имел права стрелять без предупреждения в толпе людей. Пойдет писать заявление – его и обвинят в незаконном применении оружия.

Почти успокоилась.

Добралась до Ленинского проспекта. Привычно оставила машину на стоянке у супермаркета. Половина шестого утра, небо золотится рассветом. Прохожих почти нет. Носятся поливалки, узбеки зевают, метут тротуары.

Саша старалась идти абсолютно спокойно. Мало ли, почему она так рано на улице. Может, в аэропорт надо. Или на заводе смена начинается в семь. Во двор вошла с деловитым видом – знаю, что сквозной, хочу путь к автобусу сократить.

В окнах квартиры – их с Зиновием – горел свет.

У подъезда стояла милицейская машина.

Александра не стала присматриваться. Еле сдерживая себя, чтобы не ускорить шаг, она пошла прочь. Миновала автобусную остановку. Вернулась к супермаркету. На всякий случай отъехала на пару километров. И только потом остановила машину и разрыдалась.

Два часа спустя, в восемь утра, ее ждало новое испытание.

Ехать в больницу нельзя, Зиновий прав. Но позвонить в справочную нужно было обязательно.

Телефонный номер – подмосковный – Александра записала еще вчера. Затормозила у автомата и обнаружила, что звонить по нему можно лишь в пределах столицы.

Использовать мобильник? Тот, что купил ей Зиновий?

Стоп-стоп.

В голове озарило, вспыхнуло. Как она могла забыть?! Авантюрист ведь ей говорил: сотовый телефон, если он включен, очень легко отследить.

А зарегистрирован аппарат на Зиновия. Черт! Она почти уверилась, что ей ничего не грозит, а сама, выходит, под колпаком?!

Трясущимися руками вытащила трубку. Растоптать? Выкинуть в окно? Стой, паникерша. Телефон здесь при чем? Достаточно уничтожить симку.

Уже начала ломать ногти, открывать. Но потом решила: какая разница? Три минуты все равно ничего не решают.

Осмотрелась по сторонам – обычное оживленное утро, никаких милицейских – и набрала номер.

Отозвались ей, на удивление, сразу. И голос почти любезный:

– Справочная, доброе утро!

– Здравствуйте, – пробормотала Саша. – Я хотела бы узнать о состоянии здоровья пациента…

– Когда поступил?

– Вчера. Точнее, сегодня. Сегодня, около двух ночи.

– Фамилия?

– Тарасов. Вадим.

Зашуршали страницы. Голос посуровел:

– Не поступал такой.

– Как не поступал?

– Молча.

И трубку швырнула.

Саша совсем растерялась. Зиновий до приемного отделения не дошел?

Или забыл, о чем они договаривались?

В любом случае надо звонить еще раз. Рисковать вдвойне.

Она снова набрала номер, зажала нос, задребезжала гнусаво:

– Доброе утро. Хочу узнать, как у Лескова Зиновия самочувствие.

– Лескова кого?

– Зиновия… – упавшим голосом отозвалась Саша.

– А вы ему кто будете? – голос сразу строгий.

Ответ Александра придумала заранее:

– Сестра. Лескова Марина.

– Минуту.

Трубка стукнула о стол.

Саша слышала: дама из справочной с кем-то переговаривается. Но слов разобрать не могла никак. Они ее сейчас пеленгуют, что ли? Александра когда-то читала в детективе: чтобы определить местоположение звонящего, надо обязательно продержать его на линии какое-то количество секунд.

Бросить трубку?

Поздно и глупо.

Она терпеливо ждала.

И наконец дама вернулась.

Голос стал еще строже:

– Вы меня слышите?

– Да.

– Зиновий Лесков скончался. Сегодня в четыре сорок пять утра.

– Нет!

Женщина вздохнула:

– Мои соболезнования. Э-э… Марина. У него была большая кровопотеря. И травмы, несовместимые с жизнью. Когда вы подъедете?.. Вам нужно получить медицинское свидетельство о смерти и…

Но Саша уже бросила трубку. Она чувствовала: все. Вот это уже предел.

Однако собрала последние силы. Вытащила из телефона симку. Грохнула по ней монтировкой – средство самозащиты всегда лежало под водительским сиденьем. Выбросила осколки в окно. Отъехала на очередные несколько километров. И снова начала реветь.

Чтоб от слез стало легче, нужно рыдать на публике. Или на мамином плече. Или в объятиях любимого. Когда тебе сочувствуют, расспрашивают, гладят по спинке, забирают часть твоего негатива.