Герд Фукс - Час ноль

« Еще одно необходимое свидетельское показание к Нюрнбергскому процессу: ненависть, которую можно четко сформулировать, есть освобождение от бессмысленных раздумий и беспредметного гнева… Наша ненависть, ненависть молодого поколения, оправдана уже тем, что она безусловно необходима… »

Хаупт снова вскочил. На улице темнело. Он стоял у открытого окна. Он дочитал журнал уже до середины. Но, вернувшись к столу, начал сначала, с самой первой страницы. В голове у него был полный сумбур. Строчки заплясали перед глазами.

« Вулканические слои геологии души, в которых зарождается ненависть нынешней молодежи, лежат много глубже. Настолько глубоко, что многие молодые люди их еще не открыли… »

Хаупт метался по комнате. Около одиннадцати он впервые коснулся рояля. Провел рукой по верхнему его краю. Потом кинулся к столу, вернулся снова, теперь уже потрогал крышку. Но потом сосредоточился и читал довольно долго. Внезапно встал, подошел к роялю, откинул крышку. В оцепенении уставился на клавиши.

« На темном фоне всеобщей вины одна группа особо выделяется своим мрачным и леденящим душу блеско м».

Левая рука медленно тронула клавиши. Он пододвинул стул, помедлил и взял аккорд правой.

Первым в окошке появилось лицо идиота. Эрих был в ночной рубашке, из перекошенного рта стекала слюна, но глаза были широко открытые и серьезные. Хаупт играл, а точнее, мыслил.

Когда Хаупт проснулся, было около часу дня.

— Что случилось?

Он осторожно покрутил головой, словно она тут же могла отвалиться, как большой, явно перезрелый нарост.

— А вот что случилось, — сказал Георг и сунул ему под нос пустую бутылку. — Ты вылакал настойку фрау Эрдман. А потом устроил концерт для всей улицы. На рояле районного комитета.

— Не может быть, — пробормотал Хаупт, осторожно поднимаясь с постели и с величайшей бережностью неся свою голову к раскрытому окну.

— Мажор и минор одновременно, на весь сад, концерт для фортепиано и полной луны.

— Не хочу больше ничего об этом слышать, — слабо сопротивлялся Хаупт.

Ближе к вечеру Вернер Хаупт осторожно переправил свою голову к парикмахеру. Больше он не знал, что с нею делать. А к парикмахеру ему все равно было нужно.

У парикмахера Кипа было полно народу. У Кипа всегда было полно. Потому что у Кипа был не только парикмахерский салон, но и салон политический, с отделением по общим мировоззренческим проблемам. Ибо Кип мыслил стратегически. Он видел все насквозь. Ему никто не мог втереть очки.

— И почему только в этой дыре нет другого парикмахера? — стонал Хаупт, возвращаясь домой с царапинами на шее.

Ханне тоже доставалось:

— Почему ты не научишься подстригать мне волосы?

Фасонная стрижка или «под горшок». Американцы или русские. Два или четыре миллиона евреев, сожженных в газовых камерах. Автострады или автомобильные конвейеры — что восстанавливать в первую очередь? Что сейчас нужнее — автомобили «хорьх» или простые телеги? Немецкий тип. Русский тип. Американский тип. Моргентау, денацификация, Reeducation [35] Перевоспитание ( англ .). , хлебные карточки. У Кипа, как уже отмечалось, всегда было полно народу.

Кип хотел, чтобы Германия выжила. Он поставил на американцев. С самого начала он ставил только на американцев.

— Но ведь это же ясно, — кричал Кипхен отражению в зеркале. — Когда-нибудь они разругаются с русскими в пух и прах. Это же только вопрос времени. Не правда ли, господин штудиенрат? А что вы сами думаете?

Ножницы Кипа нетерпеливо пощелкивали.

— Уже, говорят, началось строительство огромных складов вооружения. Сообщают о крупных сосредоточениях американских войск. Подразделения вермахта будто бы уже собраны в лагерях.

При этом Кип уставился через зеркало Хаупту в глаза. Он понимал молчание Хаупта, понимал, что тот не хочет ничего говорить. Два авгура глядели в глаза друг другу. Кип, дав Хаупту ручное зеркало, предложил ему полюбоваться своим затылком.

— Было бы просто смешно. Нельзя же бросить псу под хвост лучшую армию мира.

Он снял с шеи Хаупта салфетку, встряхнул ее.

— Следующий, пожалуйста.

Но прошло лето, наступила осень: Кипу приходилось демонстрировать все больше проницательности.

— Американцы сами не знают, чего хотят. Им необходимо время, чтобы понять, что к чему.

Против осенних дождей все были бессильны.

— Но что они смогут без нас сделать?

Когда выпал первый снег, в салоне Кипа стало потише. Ящики с картошкой, полки с консервированными фруктами и овощами пустели, в горшках со смальцем показалось дно.