Жоржи Амаду - Дона Флор и ее два мужа

Около полуночи ушли последние гости. Дона Себастьяна, потрясенная рассказом о семилетнем мучении хозяйки дома, прикоснулась щекой к щеке доны Флор и участливо сказала:

– Слава богу, сейчас все переменилось, вы заслужили это счастье…

Восходящая звезда Марилда, ослепляя своей красотой студентов, запела на прощание ту самую серенаду, которую пел когда-то доне Флор Гуляка и которая ушла с ним в могилу.

Довольный вечером, доктор Теодоро пошел проводить своих коллег, обсуждавших влияние музыки на лечение некоторых болезней. Доктор Венсеслау Вейга и доктор Силвио Феррейра отстаивали различные точки зрения, и, чтобы дослушать спор до конца, доктор Теодоро довел друзей до трамвая.

Дона Флор осталась одна, и ей вдруг захотелось уйти куда-нибудь подальше от стола, уставленного бутылками, от беспорядка в комнатах, от голосов, доносившихся с улицы, от фагота, молчаливо стоявшего в углу. Она пошла в спальню и зажгла свет.

– Ты? – сказала она нежно и ничуть не удивившись, будто ждала увидеть его здесь.

На железной кровати, обнаженный, как в тот вечер после карнавала, лежал Гуляка и, улыбаясь, манил ее рукой. Дона Флор тоже улыбнулась, да и разве можно было устоять перед этим негодником, перед его простодушным и откровенным взглядом. Даже святой Кларе это не удалось, а уж о доне Флор и говорить нечего.

– Любимая… – услышала она незабываемый ленивый голос.

– Почему ты пришел именно сегодня?

– Потому что ты меня позвала и так настойчиво, что я не мог не прийти… Я здесь, моя дорогая. – И, приподнявшись, он взял ее руку.

Притянув дону Флор к себе, он поцеловал ее, но она успела отвести губы.

– Нет, нет! Ты с ума сошел!

– Но почему?

Дона Флор присела на край кровати, а Гуляка томно растянулся, словно хвастаясь своим красивым телом, которое так любила дона Флор. Она не видела его целых три года, и он ничуть не изменился за это время, совсем такой, как был раньше.

– Ты все такой же, а я вот располнела.

– Ты даже не представляешь, как ты красива… Ты похожа на мясистую сочную луковку, тебя так и хочется укусить… Этот негодяй Вивалдо прав… Как он пялил на тебя глаза!…

– Убери руку, Гуляка, и перестань говорить чепуху. Сеу Вивалдо ни о чем таком не думает, он всегда относился ко мне с уважением… Сейчас же убери руку…

– Почему, дорогая?… Почему я должен ее убрать?

– Ты забыл, Гуляка, что я замужняя женщина? Только мой муж может меня касаться.

Гуляка насмешливо подмигнул.

– А кто же я, по-твоему? Ведь я и есть твой муж! И к тому же первый, у меня преимущество…

Дона Флор не подумала об этом и не сразу нашлась, что ответить.

– Не говори ерунды…

На улице послышались твердые шаги доктора Теодоро.

– Он идет, Гуляка, уходи!… Я очень и очень рада, что повидала тебя… Это было чудесно.

Но Гуляка нисколько не смутился и не собирался уходить.

– Уходи, сумасшедший, сейчас он откроет дверь!

– А почему, собственно, я должен уходить?

– Что я ему скажу, когда он тебя увидит?

– Глупая… Ничего он не увидит, только ты можешь видеть меня.

– Но он ляжет в кровать…

Гуляка с сожалением пожал плечами.

– Этого я не могу ему запретить, но если потесниться, мы поместимся и втроем…

На этот раз дона Флор не на шутку рассердилась.

– Ты что же это обо мне думаешь? Кто тебе дал право обращаться так со мной? Да как ты смеешь? Забыл, что я порядочная женщина…

– Не сердись, моя радость… Ты же сама меня позвала…

– Я только хотела повидать тебя, поговорить…

– Но мы же не успели…

– Вернешься завтра, тогда и поговорим…

– Я не могу так просто уходить и приходить… Или ты думаешь, это все равно что съездить в Санто-Амаро или в Фейру-де-Сант-Ана? По-твоему, мне достаточно сказать: «Я поехал, скоро вернусь?» Нет, дорогая, раз уж я здесь, я обоснуюсь надолго.

– Но ради бога не в спальне, не в кровати! Послушай, Гуляка, даже если он тебя не увидит, я умру от стыда, зная, что ты тут, рядом. Я так не могу. – В голосе доны Флор послышались слезы.

– Ну хорошо, я лягу в гостиной, а завтра все обсудим. Но сначаля поцелуй меня.

Они слышали, как доктор моется в ванной: оттуда доносился шум воды. Дона Флор подставила щеку.

– Э… нет, моя радость… Только в губы, иначе я не уйду…

Доктор вот-вот будет в спальне… Что оставалось делать? Пришлось подчиниться тирану.

– Ах, Гуляка… – только и сказала дона Флор, жадные губы закрыли ей рот. О, этот поцелуй!

Гуляка вышел обнаженный и красивый. Золотистый пушок покрывал его руки и ноги, на груди курчавились светлые волосы. А дона Флор никак не могла опомниться после его поцелуя.