Valery Frost - Заговор по душам. (Малоросский прованс.)

- Та ну? ( сноска: Быть не может !)

- Спочатку-то все було, як у людей - пили, закусювали. А потом случ╕лося так, шо дядька Семен хилим на гамулу здався, та и сповз п╕д лавку. А тут, як на гр╕х, Гришка Косий на гармониц╕ грать став. Васька Кудряш плясати п╕шов, тод╕ й случайно дядьку Семену на пику став, а той - як заоре! ( сноска: Сначало все чин-чином: пили, закусывали. А затем оказалось, что дядька Семен - слабачок. Напился и под лавку свалился. И тут, как на грех, Гришка Косой начал играть, а Васька Кудряш в пляс пустился и на харю дядьку Семену под столом наступил !)

- Ай, гов! - хлопнул себя по боку слушатель.

- А Маруська ж зла стала, шо чолов╕ка ╖╖ зобидили, хапанула кочергу та и хот╕ла Кудряшу з'╖здить. Та тод╕ ненароком попала по лампе и жениху по кумполу. ( сноска: А Маруська разозлилась, что ее мужика обижают, схватила кочергу, да не рассчитала расстояния - жениху по кумполу и врезала !)

- Ой-йо! - закачал головой бородатый, да только ни капельки пострадавшего за ни за что жениха жалко не было.

- Ламп╕ зразу жаба цицьку дала, - продолжал рассказчик, - а жен╕х ╕ не поняв, шо трапилось, и думав, шо це його Гришка Косий ззад╕ довбанув. И як розвернеця йому по башке! Косий хот╕в здачу вернуть, та т╕ки саданув свекора по носяр╕. Ну ╕ п╕шла пот╕ха - хто кого. ( сноска: А жених и не понял сразу, что случилось. И думал, что его Гришка Косой со спины рубанул. И как развернулся и ему по башке! Косой хотел сдачи дать, и тоже промахнулся - всадил свекру по носу! Ну, и пошло-поехало !)

Выпивающий во время рассказа кум, булькнул сивухой и глухо заухал, хватаясь за сердце.

- Аж тод╕ Матрьона напялила кожуха навивор╕т и хот╕ла в хату верхом в╖хать, шоб у молодих було ск╕ки добра, ск╕ки волос у кожуха. Ну, и застряла у дверях - н╕ туди, н╕ сюди. ( сноска: А потом Матрёна напялила кожух шиворот- навыворот и хотела в дом въехать верхом, чтобы у молодых было бы столько добра, сколько шерстинок на шубе. Ну, и застряла в дверях! Ни туда, ни сюда! )

Тут уж и Вера не сдержалась от смеха, представив подобную картину: толстозадая баба, въезжающая в хату верхом на муже, застревает в дверном проеме и начинает голосить, вместо того, чтобы желать молодым счастья и богатства.

- В хат╕ - перехрестись ╕ т╕кай! Драка, Матрьона оре, як дурна. Приперлись ф╕л╓ры. Тро╖х в погреб кинули, а там оп'ять все ч╕н-ч╕нарьом. ( сноска: В доме - перекрестись и прячься! Драка, Матрёна орет, как резанная. Приперлись филера, троих в прогреб... А там - опять все чин-чинарем !)

Закончился рассказ и удаляющиеся в обнимку смеющиеся кумовья, в очередной раз приложившись к бутылю, громко пожелали потерявшимся в толпе молодым всех благ в жизни земной.

Подобревшая от пары глотков Женевьеф жаждала приключений, и они не заставили себя долго ждать. Те, кого так желала лицезреть модистка, внезапно материализовались на пути. Две огромные бабы в трико ворочали деревья перед входом в раскинувшийся на пустыре балаган.

- Варварство! - прозвучало совсем рядом, и Вера готова была согласиться.

- Шарман! - прошептала Женевьеф, прижав кулачки к груди, и ринулась посмотреть поближе.

Рядом с великаншей француженка выглядела как чайник против самовара. Восхищенно хлопая глазами, кукла в сиреневом платье протянула руку, чтобы попробовать на ощупь чудо природы. За нее же и была схвачена и подброшена на небывалую высоту. Толпа взревела. Женевьеф визжала и требовала еще, каждый раз приземляясь на руки силачки. Со стороны казалось, что большая мама подбрасывает в воздух свою разодетую в пух и прах крошку.

Слева от себя Вера заметила молодого человека, что-то активно чиркающего в блокноте. Присмотревшись, обнаружила рисунок-карикатуру. В главной роли - Женевьеф.

- Нижайше прошу прощения, - обратилась Вера к художнику. - А вы из какой-то газеты?

Карикатурист тут же приосанился, мазнул сальным взглядом по достаточно откровенному вырезу платья, смутив Епанчину, и сделал шаг вперед, облизнувшись, словно кот на сметану.

- Газета "Югъ", - успел произнести молодой человек, прежде чем путь ему преградил Зайка.

Выскочил, словно чертенок из табакерки, встал между своей дамой сердца и змием. Журналист только хмыкнул и резким движением оттолкнул пацаненка, уронив под ноги стоящих рядом людей. Вера вскрикнула от ужаса: схлынувшая толпа заволновалась и готова была вернуться, затоптав ребенка.

- Что вы себе позволяете?! - крикнула Епанчина и кинулась спасать Зайку, успев при этом обжечь гневным взглядом негодяя.