Александр Андрианов - Почему умирают гении

— Браво! — раздались крики. — Твои стихи прекрасны!

— Теперь свое творчество представлю вам я, — сказала Багира.

— Довольно творчества! — вдруг заявил Эль Матадор. — У меня с собой отличный кокс. Кто хочет нюхнуть — катайте трубочки. Оттянемся.

— Отличная идея, — поддержал Ласкала. — Давно мечтал попробовать.

За ним потянулись и остальные.

— А как же поэтессы и поэты, что тоже жаждут славу обрести? — возмутился Августин.

— Да брось, Августин, — ответил Эль Матадор. — Они хотят кайфа и секса, а не стихов.

— Мы собрались не ради развлечений, они лишь фон, а наша жизнь в другом. Плевав на творчество, мы будем балагурить, стихов заместо нюхать наркоту?

— Да ладно, мы ведь уже почитали стихи. Пришло время расслабиться.

— Но Багира…

— Да ладно, в следующий раз, — ответила девушка.

— И правда, остынь, — поддержал Эль Матадора Маврикий. — Мы сегодня провели отличную акцию, устали и должны отдохнуть. Присоединяйся к нам и не забивай голову ерундой.

С непониманием уставившись на остальных, Августин испытал страшное разочарование. Никогда ранее в клубе «Господствующая искренность» развлечения не ставились превыше творчества, а сейчас… Сейчас все эти люди, которые писали прекрасные стихи, имели глубокие философские воззрения, не страшась провели две отличные акции против толпы, сами превратились в толпу, которой хотелось лишь наркотического угара и сексуальных оргий. А может, все дело в том, что Августин впервые посмотрел на остальных трезвым взглядом? Ведь волею случая сегодня он почти не пил…

Корпоративный праздник… Отличный шанс для неформальных контактов, в поисках повышения по службе. Именно так восприняли приглашение на вечер сотрудники компании, где числился Андрей, однако, он сам был далек от подобных мыслей. К карьере и деньгам он относился равнодушно, и кроме того прекрасно знал: чем меньше общаешься с людьми, тем больше вероятность, что они не будут отвлекать по пустякам, лезть с задушевными разговорами и звать в столовую, чтобы вместе пообедать. На работе Андрей занимался творчеством, а коллектив его раздражал и по сути служил помехой, поэтому приглашение на торжественный вечер он воспринял с прохладцей, даже и не думая туда идти. Однако, отвертеться не удалось. Его едва ли не силой затащили в столовую, где собрались почти все сотрудники компании, и слишком уж громко выражать свое «фи» Андрей не стал. Он не любил спорить с людьми, предпочитая сделать то, что от него хотят и поскорее ото всех отвязаться.

Тосты следовали один за другим, повсюду звучал смех, а улыбающиеся до ушей лизоблюды вертелись вокруг шефа, словно стадо баранов и были готовы исполнить любую его просьбу — подлить вина или подложить салатику. Те, кому не удалось подступиться к «телу», пристраивались к менее значительным фигурам в компании, рассказывая тупые анекдоты и делясь припрятанными в загашнике планами о развитии фирмы в то или ином направлении, надеясь, что их запомнят и продвинут в должности. А вот все мысли Андрея вертелись вокруг будущего романа, а до остального ему не было никакого дела, поэтому он устроился в самом дальнем углу стола и пил водку, надеясь, что под шумок ему удастся незаметно улизнуть.

А празднество между тем набирало обороты. Девушки, запрятав скромность в дамские сумочки, извивали в танцах свои точенные фигурки, надеясь привлечь внимание важных и значительных самцов. Самцы же заводили с девочками какие–то примитивные разговоры с претензией на флирт, стараясь будто бы случайно провести рукой по их ягодицам или груди — это уж как повезет. На Андрея никто не обращал ни малейшего внимания, и в глубине души ему было очень обидно, что так происходит.

Почему все эти ограниченные особи не замечают гения, почтившего их своим визитом? Деньги, карьера, флирт — это же такая мелочь по сравнению с шансом посидеть с ним рядом! Почему бабы выкручивают тела в танце ради каких–то боссов, а не умоляют разрешить им станцевать специально для Андрея и только ради него. Немыслимая беспечность! Когда еще этим марионеткам доведется в неформальной обстановке посидеть рядом, да хотя бы приблизиться метров на сто? Через пару месяцев он вознесется до небес, а они останутся там, где им и полагается находиться — в болоте, на отшибе истории. Так что же они не бросаются к нему в ноги, не просят уделить хотя бы минутку внимания? Что же не приветствуют его громкими аплодисментами, не стонут в экстазе от того, что он согласился прийти на дурацкий банкет?