Александр Андрианов - Четвертая власть

— Но я…

— Вон! — закричал Соловьев! — Пока не придушил тебя собственными руками.

Секретарша быстренько покидала вещи в сумочку и выскочила на улицу. Она никогда не видела шефа таким разгневанным и прекрасно понимала, что в таком состоянии он и правда может ее убить… Да и не нужна была больше эта никчемная работа. Ей должны заплатить столько, что хватит на всю оставшуюся жизнь…

Вот уже полчаса Алексей сидел в офисе у Гурама, тщетно убеждая его влезть в это дело.

— Пойми, дорогой, я деловой человек. Развязывать войну не в моих интересах.

— Я и не прошу о войне. Просто нужно выйти на нужных людей, уговорить их на компромисс.

— Лешенька, кого уговаривать? Пока ты ехал сюда, я навел справки об этом твоем Дмитрии. В ближайшем окружении губернатора такой только один, его фамилия Лазаров. Страшный человек, Лешенька. Очень страшный. К тому же отморозок. Он скажет, что я лезу не в свое дело, и почти наверняка бросит мне вызов. А не ответить я не смогу. Будет война, которую я проиграю. Пойми, у него все схвачено не только в своей пердяевке, но и здесь, в Москве.

— Что–то я про такого не слышал раньше.

— Он не любит светиться. Раньше работал в ГРУ, уволился в звании майора. Сначала натаскивал боевиков, затем поднялся, стал правой рукой губернатора. Как что не по его — пускает в ход силу, причем сразу с нескольких направлений, чтоб наверняка. У него не бывает осечек.

— Ну прямо Бог.

— Не Бог, Лешенька, но связываться с таким не рискну даже я.

— Неужели слабо?

— Обидеть меня хочешь, да? Другому бы не простил, но ты мой друг. Сам подумай, я могу поставить под ружье максимум человек шестьдесят, а у него их сотни. Целая армия. И не какие–то там шавки, а крепкие ребята, умеющие обращаться с оружием. Кроме того — у него остались связи в конторе. Лазаров даже опасней, чем сам губернатор. Что хочешь проси — документы, деньги, но связываться с Лазаровым я не хочу.

— А если я сделаю еще одну программу о твоем казино?

— Лешенька, дорогой…

— Подумай. Пятиминутный сюжет в прайм–тайм. Только позитив. Оближем снизу доверху. Стоянку твою похвалим, вежливых сотрудников, замечательный ресторан. Народ повалит сотнями, нет, тысячами. Получишь такой доход, какой тебе и не снился.

— Ах, Леша, знаешь, что обещать, старый лис! И все же нет. Жизнь дороже. Все, что я могу предложить — это сделать твоему парню документы, укрыть его в надежном месте и под охраной до него довезти. О большем не проси.

— Ну а если на Володьку нападут, разве твоя охрана не вмешается?

— Вмешается. Но это будет косяк со стороны Лазарова. Я скажу, что на моих людей напали средь бела дня. Будет разбор. Лазаров не такой дурак, чтобы объявлять войну всему сходняку. Он хоть и отморозок, но какие–то понятия у него есть.

— Хорошо, тогда давай на том и порешим. А у тебя есть надежное местечко?

— А как же! Так спрячем твоего горца, что ни одна спецслужба не найдет. Гарантия, дорогой. А насчет сюжета это ты серьезно, да?

Алексей не успел ответить — на его мобильном телефоне раздался звонок.

— Слушаю! — ответил Дмитриев.

— Это Соловьев. Лешка, беда. Они знают, что Володька у тебя на даче.

— Как? — вскричал Дмитриев. — Откуда?

— Предателем оказалась Ленка. Я подслушал, как она сливала информацию. Нужно что–то срочно делать. Парень в опасности.

— Твою мать!… Спасибо, Михалыч, все понял. Я немедленно выезжаю.

— Может, туда ментов вызвать?

— Нет. Я буду там минут через сорок. Мне помогут надежные ребята.

— Прошу тебя, Лешка, спаси его!

— Попробую.

Дмитриев положил трубку и, резко повернувшись к Гураму, произнес: «Планы изменились. Нужно ехать немедленно. Они узнали, где находится Володька»…

Володька лежал на кровати и молча смотрел в потолок, не зная, что ждет его дальше. Это был не тот жуткий страх, что сковал его однажды в квартире — тогда он думал, что может спастись и, как сумасшедший, метался в поисках выхода. А вот сейчас такой надежды не было. Если даже Дмитриев его не сдаст, то до него все равно доберутся. Не сегодня, так завтра. Уж слишком легко они доставали все адреса и телефоны, слишком легко подключили к розыскам спецслужбы. У них вообще все получалось слишком легко …

Юноша был уверен, что его достанут, а даже если и нет, то ему в любом случае не хотелось скрываться всю оставшуюся жизнь и вздрагивать от каждого шороха. Зачем такая жизнь? Кому она нужна? Не лучше ли решить все разом, чтобы не мучиться?..