Алексей Ловкачёв - Приключения бывшего мичмана

Сергий Иванов — ровесник Алексия, на голову или полторы выше его, стройный и подтянутый с красивым мужественным лицом. Он с удовольствием посещал тренировки своего друга Алексия, где увлеченно занимался каратэ. Сергий — добрый друг и легкий на подъем товарищ вполне пригодный для приключений или злоключений (тут уж как повезет). Отец Иванова в военной иерархии занимал серьезный пост союзного значения и был носителем высокого звания полковник. Он обладал далеко идущими связями, которые с легкостью опутывали некоторые сферы военной жизни вплоть до Черного моря. Одна из блатных щупалец отца Сергия дотянулась и до начальника какого–то военного тыла с забавной, а может и что–то действительно означающей фамилией Голодный в известном курорте, порту, городе под красивым названием Одесса. Ах, Одесса, жемчужина у моря! Выдающийся своим самобытным юмором культурный центр привлекал не только официальных и доморощенных сатириков, юмористов, но и толпы туристов, а также просто отдыхающих советских людей особенно в пляжный сезон, где было не протолкнуться.

Полковник Голодный (может он был родом из голодного края, а может это состояние его организма) достойно позаботился о приеме дорогих гостей, встретил друзей в аэропорту и заселил их в гостинице. Большое, можно даже сказать грандиозное дело! В семидесятых — восьмидесятых годах в летний сезон добыть номер в любой даже в третье- или пятиразрядной гостинице (прошу не путать с пятизвездочным отелем) было невозможно. Проще было бы найти жилье, а может и саму жизнь на Марсе.

Молодые красивые и многоопытные по женской части мужчины, коим тогда было всего по 25 лет, сходили на море, где прямо на месте произвели рекогносцировку. Они позагорали на грязном пляже, посмотрели на волосатых мужиков с отвисшими животами, полюбовались потными женщинами не в юном возрасте. Увиденная картина настроения им не добавила и совсем даже не порадовала. Тогда полковник Голодный своих дорогих и бесценных гостей туту же сбыл, точнее, передал на попечение коллеге по погонам и тылу в чуть менее знаменитый город и курорт по имения Феодосия. Здесь в гостинице под одноименным названием поселили Алексия и Сергия. В те годы, если в какой–нибудь среде обитания гостинице и городу давали одинаковое имя, значит, такой отель можно было назвать люксовым или вполне даже приличным.

Наконец минские туристы устроились и почти все им в Феодосии понравилось, во всяком случае, пляжи и женщины точно. Здесь они вели исключительно культурный и интеллигентный образ жизни, отдыхали и занимались поправкой подорванного, как оказалось непосильным сексом здоровья. Утро начиналось с легкой пробежки и купания в море, днем на свежем морском воздухе в уединении тренировали свои бренные тела. При этом никаких баб! Никакого курева! Никаких кабаков, ни баров и ни ресторанов. Только солнце, воздух и вода… а-а и тренировки тоже. Впрочем, прошу меня простить за вкравшуюся неточность, поэтому уточню, что друзья ходили в ресторан лишь затем, чтобы питаться, ведь не с голоду же им пухнуть.

В одно из таких посещений ресторана уже на второй день во время обеда молодые люди, конечно же, нечаянно, ведь Сережку Иванова за язык никто не тянул, познакомились с женщинами для них, разумеется, бальзаковского возраста, которым было слегка за тридцать. Перезрелые девушки, чтобы не упустить инициативы, новоявленных друзей тут же пригласили к себе в гости. Алексий в растерянной озадаченности изрек:

— Как же так. А наш обет безбрачия?

Сергий, как более опытный в женских вопросах чувак, в доступной форме положение и разъяснил:

— Нельзя резко бросать, а то можно получить какое–нибудь расстройство здоровья!

Сложившуюся ситуацию можно было сравнить с «Ошибкой резидента». Был такой замечательный фильм с участием известного актера Георгия Жженова. Случилась осечка, сработала реакция профессионала или инстинкт самца, который чисто механически по отработанной схеме или заученной методе нечаянно, как мы в детстве говорили, «я не нарочно» склеил двух мамок. Это с легкой руки, извините, с легкого языка ветрогона Алексия к женщинам пристало слово «мамки». Снявши последний запрет, веселая компания к одной из теток ввалилась домой.

Мамки оказались не только классными и охочими до постели тетками, но и замечательными хозяйками — прямо–таки неоценимое сочетание двух отрицательно–положительных качеств. В первый же день зрелые подружки по–домашнему накормили и напоили друзей и знатно их ублажали. Вечером, как положено мамки своих «деточек» уложили баиньки, а чтобы ночью одни не забоялись, сами рядышком и пристроились. Мамки оказались очень падкими (падшими) на ночную работу женщинами, поэтому весьма активно охраняли сумеречный покой новоявленных сынков. Они всю ночь глаз не смыкали, по каждому поводу, а то и без такового охали и ахали, а то и вскрикивали. Мамкам очень понравились великовозрастные сынки не только своим приличным и культурным поведением на людях, но особенно своими хулиганствами в постели без лишних глаз. Они готовы были их даже усыновить аж до конца отдыха. Однако непослушные малыши оказались с норовом, утром едва оторвавшись от мамкиных титек, тут же по–английски скромно и тихо удалились, бросив их на произвол судьбы–злодейки.