Олег Акимов: Причал

…И Поленьке совсем–совсем не больно… Ни капельки не больно… Правда, — не больно……Нужно ещё немножко подождать… Совсем чуть–чуть … И всё будет как раньше, — мама, папа, Полюшка, и тёплое синее море…

…Звонок в дверь нарушил зыбкий семейный покой, и сердечко ребёнка бешенно застучало. На пороге была та самая тётя из больницы. Девочка заплакала, и вытирая прозрачными, худенькими ручонками самые горькие на свете, святые свои слёзы, дрожа и захлёбываясь подошла к Анечке, —

— Мамочка, родненькая, не надо… Больно Полюшке…

Очень больно… Ну пожалуйста, мамочка…

Миленькая моя… Не надо…

* * *

— Как расшифровать фамилию Горбачёв?

— Ну и как?

— Горбачёв

Отменит

Решения

Брежнева

Андропова

Черненко

Если

Выживет… хотя бы лет пять…

— Здорово!

…Советский Союз в 1985 году обрёл своего очередного за последние три года руководителя. Страна вступила в Новую Эпоху… Эпоху Ускорения и Гласности. «Прожектор Перестройки» показывал руководителей нового, Горбачёвского типа… Программа «Взгляд» представляла зрителям свои невероятные сюжеты…

Страна дышала ветром Перемен, — совсем как в песне «Скорпионов». И дыхание этого ветра уже явно ощущалось в воздухе Отечества.

В надежде на любую, хоть какую–нибудь существенную помощь Поленьке, по совету лечащего врача, Анечка написала письмо в Москву. Время теперь было такое, что можно было писать и надеяться. Время, когда впервые за многие десятилетия, вновь стал доступен всемогущий тайный индекс «К-9», — Кремль…

Письмо было адресовано Министру Здравоохранения СССР С. П.Буренкову. В нём женщина просила помочь её девочке. Изнуряющие, болезненные инъекции не помогали, и последним шагом в лечении была химиотерапия. Анечка умоляла чиновника не дать убить её ребёнка, и провести курс лечения в одном из многочисленных Кремлёвских Медицинских Центров… Крик боли и отчаяния обезумевшей от горя матери был услышан в Москве. Но, — не более того.

Накануне шестого дня рождения Полюшки, в декабре 1985 года, почтальон вручил Ане под роспись заказное письмо из Москвы. Дрожащими руками женщина открыла большой голубой пакет с исходящим министерским Номером, и гербовой печатью Секретариата Министерства…

«…На ваш запрос сообщаем, что ЦКБ ГУ при Министерстве Здравоохранения СССР не имеет возможности для эффективного оказания медицинской помощи Морозовой Полине Олеговне, 1979 года рождения, с диагнозом — монобластный (форма М 5а) лейкоз в фазе обострения (Подтверждение Мурманского Областного Онкологического Центра от 17.11.1985 г.)…

…Дополнительно информируем Вас, что в настоящее время на фармацевтическом предприятии «Polfa» (Польша — Варшава) заканчиваются работы по созданию препарата нового поколения группы кортикостероидов, — Кордекс (Kordex), а так же нескольких видов леофилизатов, для проведения комплексной терапии больных лейкозами, гематосаркомами и поражениями костного мозга на различных стадиях заболеваний. Эффективность указанного препарата подтверждается лабораторными исследованиями в Польской Народной Республике и других странах СЭВ…»

Это был приговор. Анечка растерянно посмотрела в окно, и обреченно опустила голову. Душили слёзы, отчаянье и ужас перед смертельной опасностью разрывали сердце на куски. Последняя надежда на спасение девочки, — рухнула. Вместе с ней, в душе измученной женщины словно что то погасло. Ей казалось, что она и сама умирает. С этой минуты начался обратный отсчёт жизни её Полюшки. Осознание этого, — леденящим холодом сковывало душу, и лишало рассудка…

* * *

… Олег держал в руках письмо из Москвы, и не отрываясь смотрел на лист бумаги. Казалось, что ровные строчки печатного текста расползались черными гусеницами от центра к недосягаемой периферии белого поля. Сегмент пространства был утерян, и взгляд, с трудом концентрируясь, выхватывал из письма лишь отдельные слова …

«…На ваш запрос… ЦКБ ГУ… Не имеет возможности… Морозовой Полине… Дополнительно информируем… «Polfa» (Польша — Варшава)… Подтверждается… Лабораторными исследованиями…

В Польской Народной Республике…».

— Папа, папа! — раздался голос девочки…

Олег вздрогнул, отвёл взгляд, и увидел на стене портрет. Блистательная певица внимательно смотрела на него, и наклонив голову, словно пыталась сказать что то очень важное. Он поднялся, и медленно пошёл на зов дочери. Открыв дверь в детскую, ещё раз оглянулся… В эту секунду Олегу показалось, что Пьеха еле заметно кивнула ему…