Яцек Хуго-Бадер: Бомжиха

Матка Боска Комсомольска не даёт, но как кому душа взвоет с отчаяния, так и приласкает, и поцелует. Накормит, обует. Даже стаканчик поставит за последние копейки. В запасе у нее 55 лет, 151 сантиметров росту и размер сапог 36. Весит 41 килограмм. Ищет в мусорной ямах еду, бутылки, банки от пива. Лакает разбавленный технический спирт. Грызет когти.

Зовется Эмма Рудольфовна Лысенко.

Я увидел её сидящую на заборчике. Сняла обветшалые сандалии, бросила их в корзину и на большой палец правой стопы стала накладывать мазь. У нее стопы деформированные, обтертые. Два первых пальца забавно скрещиваются. — Это от маленьких спортивных ботинок — поясняет Эмма и обувает очень пристойные кроссовки, которые только что нашла на мусорнике. — ботинки страшно портятся от раздавливания банок. В последнюю зиму износила четыре пары.

Более десяти лет занималась беговыми лыжами. В прошлом выступала за Советский Союз, была подругой Раисы Сметаниной, владелицы девяти олимпийских медалей, с которой тренировалась в клубе Динамо Сыктывкар в Республике Коми на севере России. Представляли Страна Советов, но у обоих в венах нет даже капли русской крови. Раиса чистая коми, а Эмма — метиска. Так говорят русские. Её мать коми, а отец самый правдивый немец. В 1941 года Сталин велел выслать всех русских немцев на Далёкий Север и в Сибирь. Отсюда её немецкое имя и отчество — Рудольфовна — и девичья фамилия Шнайдер.

Ещё немного о виде Эммы. Имеет большой шрам на щеке. Несколько лет тому назад клеила обои на своей кухне, упала с лестницы и ударилась об угол серванта.

Сегодня горячо, но она целый день в платке на голове.

Одежда меняет раз в месяц. Старое выбрасывает и комбинирует новое. Раз в неделю идет на Курский вокзал в баню. Там бесплатно. Трусы, лифчик, носки выбрасывает и покупает новое.

Выглядит на 10–15 лет старше, чем есть на самом деле.

Жил в гостинице Ленинградская, младшем близнеце варшавского Дворца Культуры. Гостиница стоит при Комсомольской площади, возле которой стоят также три вокзала: Ленинградский, Ярославский и Казанский. Все огромные. Между Ленинградским и Ярославским выход со станции метро Комсомольская. Перед фронтом тех трёх построек тянется длинный, на двести метров, карниз. Местные называют его парапетом, а его окрестности — Плешкой (лысиной).

Идя в метро, мне нравилось пялиться на публику, оккупировавшую подоконник. Пригородное жулье, бездомные, нелегальные иммигранты с Кавказа и Центральной копеечные девки, вокзальные пьяницы А какие морды! Я понимаю, рыба тропическая, кораллы, мухомор, но чтобы такой цвет имел человек! Каждые десяти шаги лежит алкаш с разбитой башкой. Милиционеры не обращают на них внимания, а как едет поливалка, смывает их.

А как проедет, налетают голуби. Один жрёт без умеренности. Делает бочку, штопор и лупит башкой в рекламу пива Сибирская Звезда. Нажрался как свинья. Теперь издыхает с поломанным клювом. Очередная жертва Чёрной Ольги, которая торгует на Плешке поддельной водкой. В России каждый год от поддельной водки умирает 40 тыс. людей (и неизвестное число голубей).

Эмма сидит на подоконнике и мажет палец мазью. Выглядывает довольно опрятно и не воняет как другие. Она бомжиха, бич, " bradiagа". Это взаимозаменяемые слова. Бомж это человек бездомный, лицо без постоянного места жительства. Бич это бомж, который себя опустил, запил и запустил. По–русски бывший интеллигентный человек. Бродяга это бродяга.

Я условился с Эммой, что стану русским бомжем. Все следующие сутки проведем вместе. Я не отступлю от неё ни на шаг от рассвета до рассвета.

— Баба мне нужна — стонет какой–то пьяница и пристает с мордой к моей Эмме.

— Так пойди в метро и там их найдёшь, сколько захочешь — отвечает со смехом.

— Но они дорогие.

— А ты думал, что?

— Что ты бесплатно даёшь, ты ж такая старая. Так дай, мамка, хоть огоньку.

Получил. Очень многие говорят ей "мамка".

Эмма живёт у Комсомольской полтора года.

Нужно было достать какую–то рвань. Спас меня Калашников. Но не карабин, а Виктор — превосходный журналист государственного телевидения, которого путиновцы выперли с работы. В портках и куртке, которыми он меня одарил, убирался в подвале, но всё равно выгляжу слишком элегантно. Обтерся в засохшей луже. В четверг, 9 июня, в семь утра встречаюсь на Плешке с Эммой и Сашей, её мужчиной. Начинают день от кофе и чая в пластиковых стаканчиках. Дешевле всего в баре на Ярославском пригородном.