Михаил Однобибл - Очередь

Он даже не спросил у Хфеди, как пройти на окраину, хотя это представлялось таким логичным: малыш вошел в город, наверно, позже учетчика, когда метель уже улеглась, и ясно видел путь. Быстро же город выучил учетчика не рассчитывать на чужую помощь, доверять только своим глазам, полагаться лишь на свои силы.

Через полчаса учетчик шел по центральной улице. Он наклонился вперед под тяжестью вещмешка и осторожно ступал на больную ногу. Что могло помешать ему без подсказок пройти насквозь этот городишко? Он же не столица, не крупный промышленный центр. Его пересекают из конца в конец одна-две главные улицы. На какую-то из них его уже вывез автобус. Если идти, не сворачивая в боковые улочки, дорога сама выведет за город. Путь, может быть, не короткий, зато надежный.

Учетчик привык вольно шагать по безлюдным проселкам. Пробираться вдоль оживленного шоссе было сложнее. Едущие в обе стороны машины давно превратили свежевыпавший снег в черную и рыжую жижу, веером летевшую на обочины. Учетчик то выжидал, то бежал мимо луж, чтобы огромные, страшно крутящиеся колеса не обдали его грязью. Когда на шоссе разъезжались две большие машины, учетчик сходил в кювет, в глубокий, черный от копоти снег. Тротуар вдоль дороги был не везде. Раскисшая пешеходная тропа, теснимая деревьями и заборами, вилась то с одной, то с другой стороны улицы. Где дорога пересекала ложбину или ручей насыпью, тропа покорно ныряла вниз по рельефу, тогда уже грязь из-под колес дождем летела сверху, от нее не защищали редкие чахлые деревца на обочине. Без листьев, в клубах гари, они выглядели мертвыми, невероятным казалось их пробуждение, но учетчик наметанным глазом видел набухшие почки.

На тротуар из боковых улочек выныривали служащие. И, поскольку они являлись постоянными городскими работниками и спешили по делам, а учетчик шел без дела, сторониться приходилось ему. Не уступи он дорогу, они бы его оттолкнули. В результате, таща на спине мешок, он вынужден был лавировать, переходить с одной стороны дороги на другую и полз, как улитка.

Даже если учетчик по невезению, а в последние сутки оно преследовало его неотступно, выбрал из главных улиц длиннейшую, вряд ли до городской черты было больше пяти километров. В нормальном состоянии полчаса ходьбы. Но силы были истощены метелью и очередью. С рассвета он держался на нервах.

На перекрестке главных улиц учетчик пошел в сторону понижения местности. Это было вероятное направление к реке. По загородным рассказам учетчик помнил, что с одной стороны естественной границей города служит река. Дорога привела на мост, под ним текла река, но не та. Она больше напоминала ручей. Над узеньким руслом от берега до берега нависали ивы. С обеих сторон речушку стискивали просторные огороды, частью свежевскопанные. Некоторые без всякого забора тянулись до самой воды. По берегам вытаивали кучи мусора. Вечно занятые, спешащие горожане просто сдвигали его в обрыв. На одном огороде резвилась рослая кудлатая псина, весна пьянила.

Без сомнения, под мостом тек приток нужной реки. Парой недель раньше учетчик ушел бы к слиянию по льду. Но сейчас он рисковал провалиться: лед истончился, под ним пульсировало течение, местами вода выплескивала на поверхность. А проход по берегу, по рыхлому снегу, ощетиненному густым кустарником, был слишком труден.

Учетчик пошел дальше по центральной улице, ища первое ответвление влево, чтобы повернуть по течению притока. Но затяжной подъем от моста в гору казался беспросветным. Слева от дороги высились заборы и здания, в основном двухэтажные каменные постройки с ветхой лепниной на фасадах. Над мощными сводчатыми окнами трогательно висели балкончики. В плотный ряд тяжеловесной старой архитектуры втиснули современную коробку дома быта и легкомысленный кинотеатрик. Лишь когда подъем кончился, за огромной кирпичной руиной непонятного происхождения потянулась прозрачная решетка горсада. Странно было соседство места отдыха горожан с заброшенными развалинами.

Железные ворота в маленький пустынный сад были приотворены. Учетчик прошел среди свободно растущих старых деревьев, мимо памятника юному герою на высоком постаменте, мимо ржавых аттракционов, мимо круглой деревянной эстрады и вдруг очутился на краю обрыва. Дух захватывало, такой отсюда открывался простор! Учетчик стоял над рекой. Она текла с юга на север медленной широкой лентой. Из-под ног спускался к реке огромный высокий берег, плотно застроенный. Между учетчиком и водой петляли узкие улочки, сквозь голые кроны садов виднелись домишки. Зато на противоположном, низком и пологом берегу открывалась ширь лугов, за ними до горизонта темнел лес.