Catherine de Froid: Идеальный мир

— Ой-ё!.. — сказала какая–то частичка Учителя, когда он увидел все это.

Этим междометием он заразился от Андрея. Он уделял мальчику много времени, и тот, похоже, был достойным учеником, как и Саша, его «первый опыт». Но именно Андрей с Сашей, как ни странно, и были виноваты в том, что этот мир может начать рушиться. Хотя Утешитель и понимал: винить их нельзя.

Мечтательница заговорила:

— Что, кошмарно выглядят мои мысли? — Она и выражалась почти как землянка. Положительно, надо становиться Машей.

— И не такое видали! — бодро отозвался Учитель, пряча тревогу. Но Мечтательница на то и была хранительницей, чтобы знать все про всех.

— Я же вижу, какое у тебя было впечатление! — ответила она. — Да, я заражаюсь от Андрея земными чувствами. И еще я, кажется…

— Знаю, — Учитель погладил ее по голове, потому что сейчас она нуждалась в поддержке. — Я все знаю. Тебе просто надо отдохнуть.

— Отдохнуть? — удивилась Мечтательница. — От чего отдохнуть? Я и не занята ничем.

— Ты хранительница, не забывай, — объяснил Учитель. — И не говори, что это совсем не утомляет. От меня ты своего состояния не скроешь. Несправедливо, что хранительница никогда не менялась.

— Но… я не могу! — возразила Мечтательница и поняла: не только может, но и должна. Он прав. — И кого назначить хранителем? Андрея? Сашу? Тебя?

— Я бы предложил Наблюдателя, — улыбнулся Утешитель. — У меня другая функция, а Андрей и Саша подвержены чувствам ничуть не меньше тебя.

«А я бы предложила Сашу, — сказала глубоко внутри Маша. — Тогда бы нас с Андреем никто не разлучал!» Мечтательница потрясла головой, чтобы избавиться от навязчивой идеи. Учитель снова улыбнулся:

— Я все понимаю. Знаешь, ты начинаешь вести себя, как Андрей, когда ты общалась с Безымянным. Ну, извини, извини. Как же тебе помочь–то, да так, чтобы не обойти ничьих желаний?

Тут к ним подошел грустный Андрей:

— Знаете, а Саша вернулась обратно на Землю.

Этим утром они с Андреем, как обычно, гуляли. Помощи вроде бы никому не требовалось… или это им не требовалось никому помогать. Саша шла, слушала Андрея и думала о том, как странно все в этом мире.

Казалось бы, она должна быть счастлива. Во–первых, тут мир такой, что быть несчастным нельзя. Во–вторых, рядом с ней шагает парень ее мечты. Красивый, остроумный, очень на нее похожий психологически. Это–то ее и бесило. Ее не покидало ощущение нереальности, надуманности. С тех пор, как она узнала, что это за мир, она силилась выдумать доказательство реальности тех качеств Андрея, которые ей нравились. Думала — и не могла придумать. Всегда оставались сомнения, что это исполнение ее желания, а не правда. Андрей и здравый смысл говорили ей, что она неправа, что все именно так, как ей видится, и не надо ничего усложнять, но она думала, что, если бы даже они говорили обратное, она слышала бы только это.

— Не могу так больше! — сказала она Андрею.

— Не понимаю тебя, — отозвался он.

— Не могу жить, не зная, что правда, а что нет. Может быть, ничего этого нет на самом деле, и никаким людям мы не помогаем, и даже тебя на свете не существует! — Он открыл рот, чтобы возразить ей, но она знала, что он скажет. — Не говори ничего, я все равно заранее знаю, что я услышу. Нет, истинность происходящего не проверить никаким способом, поэтому я лучше вернусь.

— Вернешься? Куда? — Он подозревал, что она ответит, но боялся в это поверить.

— В свой мир, естественно. Там хотя бы все реально. Надеюсь, хоть возвращение будет настоящее! — С этими словами она растворилась в воздухе, думая о том, что предстоит повседневная жизнь, такая монотонная, но настоящая.

Он медленно шел к Утешителю и Мечтательнице, чтобы сказать им о случившемся, а в голову лезли совсем невеселые мысли. А если она права? Если ничего из того, что он видит, не существует? А то больно много развелось тех, кто способен смотреть на мир объективно. Может быть, их просто не существует?

Этими сомнениями он и поделился с Утешителем вслед за сообщением об уходе Саши. Учитель долго думал, прежде чем ответить:

— Саша ушла, значит, это ее выбор. Придется тебе это пережить. А насчет того, что здесь настоящее — если бы ты видел только то, что хочешь, ушла бы Саша в твоих глазах?

— Наверно, ушла бы, — сказал Андрей. — Я же все еще иногда хочу быть несчастным.

— А вот об этом–то я и забыл, — покачал головой Утешитель. Я знаю, что ты сомневаешься, но выход один — просто поверь, что мы есть. Так будет легче в любом случае.