Рейнеке Патрик - Из жизни единорогов

— А как же…

— Ничего, переведешь мне еще одну статью.

— А я еще ту не начал.

— Пить меньше надо. Так когда?

Я иду звонить напарникам, уточняю, в какой час мои занятия в каталоге могут быть перенесены, и мы договариваемся о времени.

В Гостинке по каким-то одному ему очевидным признакам он выбирает мне пиджак, брюки и рубашку. Все это поначалу вызывает у меня протест, потому что я привык одеваться из сэконда и сама идея подбора одежды в женском отделе мне претит.

— Ты понимаешь, — говорит он мне, — что для того, чтобы не привлекать внимания к особенностям твоей фигуры, надо чтобы одежда сидела естественно. Для этого она должна быть как минимум твоего размера.

Ага, Лиса тоже любила одно время говорить: «Не хочешь, чтоб таращились на твою задницу, носи юбки».

— Давай, померяй сначала, а потом будешь сомневаться в моих способностях!

В примерочной кабинке он стоит в своем черном пальто, прислонившись спиной к боковой стойке, наполовину скрытый от меня занавеской. Когда я натягиваю на себя брюки, он просовывает ко мне голову, задумчиво стучит себя по переносице:

— Нет, снимай. Пойду принесу тебе другие.

На пятой паре он, наконец, удовлетворенно кивает. Пиджак сразу вызывает у него горячее одобрение. Про рубашку думает, потом говорит, что согласен взять на размер побольше.

— Это компромисс между чем и чем будет, если не секрет?

— Между привычным тебе уровнем комфорта и необходимым уровнем обзора.

— Необходимым кому?

— Это смотря с какой стороны смотреть.

Я начинаю чувствовать себя какой-то куклой, которую наряжает богатый любовник.

— Но я же сказал, что согласен на компромисс. Хорошо, на два размера…

Он приносит мне рубашку. Внимательно смотрит, как я ее надеваю поверх футболки.

— Так и быть, подарю тебе какой-нибудь из своих платков на шею.

Ура! У меня будет платок, как у читателя Штерна!.. Я надеваю пиджак, и странным образом, мне не хочется его тут же скинуть. Вполне так все пристойно смотрится, даже грудь не особо видно, если специально не приглядываться.

— Ну что?

— Угу, — удовлетворенно тянет он, закусив губу.

— Больше не хочется немедленно снять с меня всю одежду? — ерничаю я.

— Хочется… — довольно щурится он. — Но медленно… Жаль, что не будешь так ходить в библиотеку.

Конечно, не буду, а то все сразу поймут, чьих это рук дело. Потому что в черном велюровом пиджаке и белой рубашке с нашейным платком я буду выглядеть как уменьшенная копия Штерна, только в более теплых тонах и отлитая по женским лекалам. Впервые увидев нас рядом, я понимаю, что как всегда переоценил свой рост, и он выше меня почти на голову: я ему где-то до подбородка. Мысленно пытаюсь представить рядом с ним по очереди всех своих девчонок и понимаю, что с ним они бы смотрелись гораздо эффектнее. Повезло ж человеку! Мало того, что красив, как я не знаю кто, так еще и нормального роста.

И все-таки… Волосы у нас примерно одной длины, мои только более встрепанные. Но дело не в этом. Скосив на него глаз, я узнаю знакомое по собственному лицу выражение: у него взгляд человека, привыкшего нарочито не замечать зеркала. Единственное зеркало в его доме расположено в ванной на внутренней стороне дверцы шкафчика — побриться и повязать платок. Глядя на его запрокинутое лицо с опущенными ресницами, я вдруг вспоминаю, что бреется он исключительно опасной бритвой — это я выяснил, когда полез искать бритвенный станок, чтобы побрить подмышками. Жутко представить, каково ему каждое утро наблюдать собственное отражение с лезвием в руке около горла (вот так впервые и задумываешься, что менструации не такая уж и страшная пытка…). И эта неприязнь к собственной телесности роднит нас больше, чем что-либо другое, делая нас почти похожими.

— Люди будут думать, что мы с тобой такие неправильные близнецы… — говорю я, разглядывая наши отражения.

— Пускай думают, — и по его лицу разливается какое-то удивительное блаженство.

На него хочется смотреть безотрывно. Ради одного этого стоило все тут перемерить!

— Пойдем еще что-нибудь тебе посмотрим. Мне понравилось, — говорит он с улыбкой, приоткрывая один глаз. И я смеюсь, глядя на него…

Купив то, ради чего шли, он начинает уже откровенно дурачиться. Затаскивает меня в мужской отдел и на глазах изумленных продавщиц начинает прикладывать к моей груди всякие длиннорукавные футболки.

— В качестве компенсации за пережитый стресс.

— Покажи хоть, что там за рисунок!