Станислав Дыгат: Путешествие

— Где?

— Здесь, на Капри. Зачем вы сюда приехали?

— А зачем приезжают на Капри?

— Я не знаю, — сказала Зита тоном капризной принцессы. — Мне здесь очень скучно. Увезите меня отсюда,

Генрик смотрел на Зиту с недоумением. Он не понимал, к чему она клонит, каким образом намерена продолжать разыгрывать спектакль, который он ей заказал. Он смотрел на нее еще и потому, что она действительно была прекрасна. Все это казалось ему глупым и безвкусным, недостойным и ненужным. Почему им нельзя побыть друг с другом просто, без этого балагана? Нужно кончать эту игру.

Зита улыбнулась.

— Ну, не смотрите же на меня с таким удивлением. Я не собираюсь всерьез обременять вас собой. Но, может быть, если у вас нет ничего лучшего, вы составите мне компанию?

— Но ведь я для этого и приехал.

Зита улыбнулась снова.

— Ах, вы очень славный. Не сердитесь на меня. Вы очень милый. Вы хотите сказать, что вас сюда привело предчувствие? Но тогда вы не должны говорить об этом с такой унылой миной. Не кажется ли вам, что пора кончать эту комедию? Ведь это не может долго продолжаться.

— Да. Конечно. Я тоже так думаю.

— Вы на меня сердитесь?

— Простите. Я не понимаю.

— Знаете что? Давайте выпьем чего–нибудь. Только покрепче.

— Непременно. И как можно скорее.

— Но не здесь. Мне здесь надоело. — Возле пассажа есть бар…

— Так пойдемте туда.

Они встали и пошли. Некоторое время шли молча. Казалось, Зита борется с собой. Наконец она сказала:

— Когда вы поняли, что я не та, за кого вы меня приняли? Вы не сердитесь на меня за эту глупую шутку?

Генрик остановился. Он почувствовал биение в висках и слабость в ногах.

— Ну, идемте же, — сказала она. — Что же вы остановились? Вы все–таки сердитесь на меня? Вы хотите уйти? Нет, нет. Очень вас прошу, не оставляйте меня одну. Неужели она действительно так похожа на меня?

— Кто? — спросил Генрик глухо.

— Та женщина, за которую вы меня приняли.

— Похожа. Но не очень.

Они опять остановились, но девушка слегка потянула Генрика за рукав, и они пошли дальше.

— Когда я сказала, что вы не ошиблись и что я сразу вас узнала, вы все–таки ошиблись.

— Ненадолго.

— И все–таки ошиблись. Как это могло случиться? Должно быть, я очень на нее похожа. Кто она?

— Нет, правда, вы не очень на нее похожи. Хотя я мало ее знаю и давно не видел.

— Но кто она?

В этот момент они входили в бар, и Генрик не ответил. Бармен приветствовал Генрика, как старого знакомого.

— Браво! — крикнул он. — Великолепно! Я говорил, что вы еще к нам вернетесь. Граппа?

— Что вы будете пить? — спросил Генрик девушку. — Я люблю граппу.

— Что ж, пусть будет граппа.

— Я пью двойную.

— Пусть будет двойная.

Генрику показалось, что девушка вдруг загрустила. Она смотрела куда–то в сторону и даже тихо вздохнула.

«Это смешно, что я принял ее за Зиту, — подумал Генрик. — У нее такая нежная красота, она такая необыкновенная. Я поглупел от этого ожидания, и все перепуталось в голове. Ведь она даже не похожа на Зиту».

Девушка задумчиво улыбнулась чему–то. Вдруг она словно очнулась, повернулась к Генрику и, улыбаясь, положила ему на плечо руку.

Они стояли у стойки близко друг к другу.

— У вас был такой смешной вид, когда вы заметили свою ошибку. Совсем как у маленького мальчика, который разбил фарфоровую вазу. Это–то и навело меня на мысль сыграть с вами шутку. Все это от скуки, которая одолевает меня на этом проклятом острове.

Бармен поставил перед ними два стаканчика. Они чокнулись, и Генрик выпил все, а девушка половину. Бармен протяжно свистнул.

— О, синьора здорово опрокидывает, — сказал он. — Вы полька?

— Нет, я шотландка.

— Шотландцы здорово закладывают, — сказал он с восхищением.

— Собственно, я итальянка, — сказала девушка Генрику. — Меня зовут Патриция Миллс. Мой дед приехал из Шотландии в Италию и открыл здесь торговлю чаем. Мой отец тоже торгует чаем. Мы живем в Милане. Но уже я торговать чаем не буду и отец не может с этим примириться.

— Меня зовут Генрик Шаляй, я поляк, — сказал Генрик.

— Этот кинорежиссер не ваш ли родственник? Он поляк по происхождению. Знаете что? Вы даже чем–то на него похожи.

Генрик на минуту задумался.

— Это случайность, — сказал он. — У меня нет с ним ничего общего. А вы его знаете?

— Его хорошо знает мой отец. Он даже когда–то приходил к нам домой. Но это было давно. Мне было тогда тринадцать лет. «Ну что? — сказал он мне. — Ты хотела бы стать кинозвездой?» И ущипнул меня за щеку.