Станислав Лем - Путешествие первое, или Ловушка Гарганциана

Когда Космос не был еще так разболтан, как нынче, и все звезды выстраивались по ранжиру, так что нетрудно было пересчитать их хоть слева направо, хоть сверху вниз, причем те, что побольше и поголубее, группировались отдельно, а те, что поменьше и пожелтее, были распиханы по углам, как тела второй категории; когда в пространстве никто и следа не нашел бы туманностной пыли, сора и мусора, — в те добрые старые времена конструкторы, имевшие диплом Вечностного Всемогущества с отличием, согласно обычаю, отправлялись время от времени в странствие, дабы нести отдаленным народам добрый совет и помощь. И вот, как велел обычай, пустились однажды в путь Клапауций и Трурль, которым зажигать и гасить звезды было что семечки лузгать. Преодолев такую бездну пространства, которая стерла в них даже память о родных небесах, заметили они планету, не слишком большую и не слишком маленькую, а в самый раз, с одним-единственным континентом. Точно по его середине проходила совершенно красная линия, и все, что находилось по одну ее сторону, было желтым, а то, что по другую, — розовым. Смекнули конструкторы, что это две соседние державы, и перед высадкой решили посовещаться.

— Раз тут у них два государства, — сказал Трурль, — будет справедливо, если ты направишься в одно, а я в другое. Тогда никто не будет обижен.

— Хорошо, — ответил Клапауций, — а если они начнут домогаться боевых средств? Такое случается.

— А ведь и верно, от нас могут потребовать оружия и даже чудо-оружия, — согласился Трурль. — Тогда уговор: мы безусловно откажем.

— А вдруг с ножом к горлу пристанут? — возразил Клапауций. — И такое бывает.

— Что ж, проверим, — сказал Трурль и включил радио, из которого тотчас грянула бравая военная музыка.

— Есть у меня одна мысль, — сказал Клапауций, выключив радио. — Что если испробовать рецепт Гарганциана?

— Ах, рецепт Гарганциана! — воскликнул Трурль. — Не слышал, чтобы кто-нибудь его применял. Но мы можем попробовать первыми. Почему бы и нет?

— Мы оба должны быть готовы к этому, только действовать надо одновременно, — пояснил Клапауций, — а то нам несдобровать.

— Это легче легкого, — сказал Трурль, достал из-за пазухи золотой ларчик и открыл его. Там на бархате лежали два белых шарика. — Один возьми себе, а другой останется у меня. Каждый вечер смотри на свой шарик; если порозовеет, значит я применил рецепт. Тогда начинай и ты.

— Что ж, решено, — сказал Клапауций и спрятал шарик; затем они высадились, обнялись на прощанье и направились в противоположные стороны.

Державой, в которую попал Трурль, правил король Свирепус. Как и все у него в роду, был он заядлый вояка, и притом скряга просто космический. Дабы не истощать казну, отменил он все кары за исключением высшей. Любимым его занятием было сокращение должностей, а по сокращении должности палача каждый смертник должен был рубить себе голову сам или, по особой милости короля, с помощью ближайшей родни. Из искусств поощрял он лишь те, что не требовали особых издержек, как-то: хоровую декламацию, шахматы и воинскую гимнастику. Вообще, военные искусства ценил он особенно высоко, ведь выигранная война приносит немалый доход; с другой стороны, как следует подготовиться к войне можно только в мирное время, а потому король поощрял и мир, хотя и умеренно. Крупнейшей реформой Свирепуса была национализация национальной измены. Соседний король засылал к нему толпы шпионов, поэтому Свирепус учредил должность Коронного Державопродавца, или Продажника, который через подведомственных ему чиновников за щедрую плату снабжал государственными тайнами вражеских агентов; впрочем, те норовили купить устаревшие тайны — так выходило дешевле, а им ведь тоже приходилось отчитываться перед собственным казначейством.

Подданные Свирепуса вставали рано, одевались скромно, а ложились поздно, ибо много трудились. Делали они корзины для шанцев и фашины, а также оружие и доносы. Чтобы от избытка последних держава не распалась, как это случилось за сотни лет до того, в правление Премноголиссимуса Стоокого, тот, кто писал слишком много доносов, платил особый налог на роскошь; тем самым число доносов удерживалось на разумном уровне.

Прибыв ко двору Свирепуса, Трурль предложил свои услуги, а король, как легко догадаться, потребовал, чтобы он изготовил мощное оружие. Трурль попросил три дня на раздумье, а оставшись один в отведенных ему скромных покоях, глянул на шарик в золотом ларчике. Сперва тот был белым, но на глазах у него понемногу зарозовел. «Ага, — сказал себе Трурль, — пора уже браться за Гарганциана!» И тотчас открыл свои тайные записи.