Мысль о ножке Марийки, нежной, гладкой, стройной, словно шелк, упругой, словно ляжка овечки, — читал вкрадчиво диктор.
… плыли они по самому центру реки, и водовороты, завидев их, прикрывали свои черные, крутящие пасти, и коряги становились мягкими, словно волосы утопленниц и рыбы выскакивали из воды, как озорные дельфины, чтобы поприветствовать их, и над всем этим благостным и негромким гулом возносился к вершине мира звон колокольчиков…
… и топот стад овец, бредущих куда–то по вытоптанным пастбищам, и несущих на себе эти колокольчики…
Овечьи, овечью, овечья, овечьей, овца, овцу, овцой, овц…
Сев на кровать, Штефан протер глаза и отбросил овечью накидку, и велел подать овечий суп с овечьей брынзой….
Овцы заблеяли радостно, увидев пастуха, а тот понесся навстречу отаре, после разлуки с которой истосковался и потому обрадовался так, словно не овец своих увидал, а цветущую Молдову и маму, созывавшую в детстве его овечек голосом, полным нежности и любви…
Громкоговорители шептали, кричали, энергично произносили, бубнили, говорили, пели, напоминали…. Каждый из них цитировал молдавских классиков и цитаты налагались труд на друга в общий шум, уловить из которого со временем утомленный мозг мог лишь одно слово и все от него производные.
Овечьи, овечью, овечья, овечьей, овца, овцу, овцой, овц…
Успех эксперимента был ошеломительным.
Гости признали, что слово «овца» во всех смыслах, проявлениях, сложениях и выражениях так часто звучит в трансляциях лагеря — как и в трудах молдавских классиков, — что, без сомнения, зомбирует заключенных. Превращает их, в буквальном смысле, в овец.
Нейролингвистическое программирование бля, — сказал с уважением громадный русский полковник.
Сокращенно бля НЛП, — сказал он, пожимая руку Плешки.
Ну ты голова, приятель, — добавил русский.
Что я, — смущенно сказал Плешка, — я ничто в сравнении с зомбирующим эффектом всей нашей молдавской классики…
После чего поблагодарил гостей за вымпел с надписью «К 1974 году построим БАМ!», и громадный — пожалуй, с полковника, — разводной ключ с этого самого БАМА. А еще русские подарили бочонок кедровых орешков. Есть орешки эти, правда, на пирушке не стал.
Слишком уж смахивали они на овечьи катышки…
… Вспомнив пирушку, Плешка сглотнул слюну и притормозил у выстроившейся колонны, по краям которой охранники сдерживали собак, рвущихся к обнаженным по пояс людям. Их на голый торс специально дрессировали, — вспомнил Плешка — специально для этого раздобыли где–то статую Аполлона. Говорили, из бывшего сельского клуба по соседству и, мол, это не Аполлон, а дискобол…
Стоять смирно, — гавкали охранники.
Плешка подумал, что если снабжение офицеров продолжится в том же духе, что и предыдущие пару лет, выглядеть они станут не лучше, чем их подопечные. Хотя некоторые, тревожно вгляделся Плешка в мышцы заключенных, еще очень даже ничего. Надо запомнить крепышей с дефицитом массы всего в 10–15 процентов, чтобы добавить им работенки, решил заместитель коменданта. Во–первых, показатели улучшим, во вторых, давно пора свой дом достроить, подумал Плешка. Как все молдаване обожавший строить дома, он, и, как и все молдаване, которым повезло, обожал делать это чужими руками.
Не двигаться! — орали охранники.
Смирно, — рычали то ли охранники, то ли собаки, их не разберешь, голоса примерно одинаковые, да и умственное развитие на одном уровне…
Плешка стал неспешно прогуливаться вдоль шеренги, поглядывая на потупившихся зеков. Значит, волнения и слухи, подумал заместитель коменданта. Это опасно. Даже до лагеря доходят слухи о том, что в республике происходит черт знает что. Миллион населения покинули страну и находятся на нелегальных заработках в Европе и России, оставшиеся заняты тем, что грызут себе и друг другу глотки и разрушают то, что осталось от Советов. Водопровод, парки, канализация, образование и здравоохранение…
Поговаривают, будто бы Кишинев давно уже выглядит как город после Третьей Мировой Войны, и на развалинах орудуют банды беспризорников, выросших без родителей, что подались на заработки. А картинка в телевизоре, говорят, — это архивные кадры телевидения МССР, которые наснимали еще в старые времена. Цветущие сады, розы, певица Чепрага, певец Суручану, танцы ансамбля «Жок», дымящаяся мамалыга, отара овец на ярко–зеленом лугу, ящики с помидорами и персиками, закаты, рассветы… Все подделка!
Читать дальше