Эльдар Ахадов - Северные рассказы и повести

Андрюха ехидно спрашивает наглеца: на какое расстояние рассчитан расход горючего в его ГТТ при полных баках. И получает ошеломительный, но при этом явно искренний без подвоха ответ: на 3700 (три тысячи семьсот) километров! Это не вранье! Колян действительно так думает! Теперь нам совершенно ясно — кто у нас водит вездеходы. Кстати, пока мы стояли, этот мудрец примерно двенадцать раз подряд переспросил меня о расстоянии оставшемся до ближайшей известной точки. Стояли мы довольно долго. И каждый раз с интервалом в пять минут он спрашивал: «Ну, а теперь–то сколько осталось ехать?» Повторяю: при этом, мы как стояли, так и продолжали стоять на месте

Время тянется мучительно, изнурительно долго. Кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как мы перемалываем гусеницами бескрайние тундровые кусты. Опасность состоит ещё и в том, что карты местности в моем GPS нет, и я понятия не имею — овраг ли впереди, яма ли, река ли, озеро ли. Но пока нам везёт. Просто по–сумасшедшему везёт! Движок никак не заглохнет окончательно, ни ямы, ни овраги впереди нам так и не попадаются. Мало того, Колян дружными усилиями всего коллектива снова отлучен от рычагов управления. И мы движемся. Это — главное.

Вот она, первая победа! Мы подошли к точке, намеченной мной, на расстояние 90 метров и в полном мраке повернули направо. Впервые я беру направление уже на саму двадцать двадцать! Проклятье! У ГТТ всё время заворот налево! Чтобы ехать вправо, машину приходится практически ежесекундно подворачивать на пару градусов! Горло устает от постоянного повтора одного и того же слова: «Вправо! Вправо! Ещё правее! Опять вправо! Вправо! Вправо! Вправо…»

Вижу огни. Вернее, не огни, это я поторопился сказать. Просто в облаках между небом и землей задымился, забрезжил дальний отсвет, и есть надежда, что отсвет этот неприродного характера! Но — уже надежда! Уже хорошо! Обрадованный неугомонный Коля снова рвется к рычагам и тут же зарюхивает машину в глубокий рыхлый снег. Выбраться можно, но только задним ходом.

Медленно выбираемся. Продолжаю указывать дорогу. Рома с Андреем хором повторяют глухому водителю мои команды. Рома промерз насквозь и сорвал голос. У него зуб на зуб не попадает. Дверь–то водительскую так и не пришлось закрывать: иначе никакого рожна впереди не видать. Дальние отсветы колышутся. То пугающе исчезают, то внезапно возникают вновь. Наконец, впереди появляются огни буровой! Вот она — двадцать двадцать! Ещё несколько километров и мы у цели! Николай спрашивает: куда вести машину. Я показываю уже рукой. Ребята хором кричат куда именно. Вездеход накреняется и начинает съезжать в какую–то низину. Снега впереди всё больше и больше. Колян дает задний ход выбирается на ровное место и … разворачивает машину. Теперь мы несемся с неменьшей скоростью в обратную от буровой сторону. Всё дальше и дальше.

Мы проехали в обратную сторону уже километра полтора, а вездеходчик со стеклянными, как у маньяка глазами, продолжает всё тот же маневр! Обуреваемый гневом и ужасом я срываюсь на ругательства. Парни, Рома и Андрей, сидящие позади нас, готовы вцепиться Коляну в горло. И тут водила оскорбляется и бросает рычаги. Вернее требует для доказательства своей правоты опять заехать в тот же овраг, а потом выехать и двигаться назад. В вездеходе явно назревает рукоприкладство.

О, если бы нам с самого начала было известно, что вездеход этот не его, что Коляна только наняли для исполнения нашей работы, а хозяин сидит в поселке и чаи попивает… Если б мы только знали об этом тогда!.. Но мы–то полагали, что машина принадлежит ему, а он ещё и подтверждал эти наши предположения. Видимо, льстило самолюбию…

Увы нам. Мрачный обиженный Колян продолжает движение в сторону буровой. И злонамеренно елейным голосом спрашивает: на какой именно огонь ему направить машину. Я киваю в сторону буровой. Но там несколько огоньков. И Колян выбирает самый яркий из них. В результате буровая остается справа от нас метрах в семистах, а мы продолжаем ехать за огоньком, который явно перемещается во времени и пространстве. С недовольным видом водила взирает на меня и останавливает машину. Двигатель глохнет. Огонек продолжает перемещаться. Теперь ясно, что Колян погнался за фарами какого–то грузовика. И фары эти ему на нашей шушлайке никогда не догнать. Да, и не нужны они никому. Потому что буровая двадцать двадцать уже не просто справа, а вообще позади нас.