Олег Зайончковский - Тимошина проза (сборник)

Даже в капле воды обитает множество организмов, достойных изучения и описания. А у Марины для наблюдения целая водная акватория и прилегающий участок суши. Ей даже и микроскоп не нужен, только темные очки для защиты глаз. Конечно, она ничего не описывает, но размышляет и делает свои выводы. О том, например, что немки поразительно некрасивы и совершенно не стоят своих мужчин. Немцы мужского пола крупные и подтянутые; в плавательных трусах они неплохо смотрятся. Удивительно, как они женятся на таких страшилах. Русские женщины толще немок, но более симпатичные. А вот россияне-мужчины напоминают Марине мужа и потому не являются интересными для нее объектами.

Когда она переводит зрительный фокус подальше, то видит прогулочные суденышки, заякоренные на рейде. Это не вся флотилия; многие поутру загрузились дайверами и ушли куда-то за горизонт. На якоре остались худшие, на которые не нашлось спроса. Подоржавевшие старички, видавшие лучшие времена, а может быть, и не видавшие. «Принц какой-то», «принцесса какая-то» – поистерлись на их бортах пышные имена. Эти названия выведены латиницей, чтобы могли прочитать туристы. Но египтяне на всех языках пишут как слышат, и оттого в здешнем море часто плавают орфографические недоразумения.

Суденышки привязаны за корму и за нос, чтобы не вертелись и стояли смирно. В бездеятельном забытьи они медленно переваливаются с боку на бок. Старички-неудачники погружены то ли в мечты, то ли просто в сон. Но что это? Одно суденышко, кажется, вздумало погрузиться въяве. Марина не верит своим глазам; может быть, она не заметила, как задремала сама? Но нет, это в действительности происходит: суденышко тонет прямо напротив пляжа. Если кому-то здесь недоставало событий, то ему неожиданно повезло.

На берегу собираются неравнодушные – главным образом немцы. Они не умеют жестикулировать и только обмениваются соображениями. Их учили сочувствовать чужой беде. Русские лишь поглядывают, не прерывая своих занятий: тонет суденышко, ну так что ж, значит, пришел его срок; если посудина ржавая, то когда-нибудь она потонет. Это восточная философия, и похоже, египетские судовладельцы тоже ее придерживаются. Суденышко тонет, немцы волнуются, а местные словно бы и в ус не дуют. Впрочем, это не совсем так. Египтяне, оказывается, всё видят; вон они сошлись на пирсе и, по-видимому, решают, как беде помочь. Пока что они ничего не предпринимают, но дискутируют горячо и выразительно жестикулируют, в отличие от зажатых немцев. Картина, обычная для Египта; всякое дело здесь, даже очень срочное, предваряется долгими обсуждениями. Будто прежде у них никогда суденышки не тонули.

Впрочем, само суденышко тоже, кажется, не спешит на дно. Оно просело уже изрядно и накренилось на левый борт, но всё еще терпит и ждет спасения. Интересное происшествие растягивается во времени, утрачивая новизну. Созерцание этой неторопливой драмы надоедает Марине, тем более что она по натуре своей не зевака. Самое для нее разумное – пойти купаться, а события пусть развиваются без ее участия. Кому предначертано утонуть, тот утонет, но у Марины замечательная плавучесть. Стало быть, жизнь должна продолжаться.

Пока она плавает, египтяне приступают к действию. Они выкатывают на пирс пластиковые бочки. Может быть, это бочки из-под чего-то, а может быть, и специально припасенные для такого случая. Одни египтяне выкатывают, другие сбрасывают бочки в море, третьи толкают их вплавь к бедующему суденышку и привязывают к его бортам. Дело спорится; надо надеяться, они успеют подоткнуть суденышко бочками до захода солнца. На них оно сможет провисеть до завтра, а там будет новый день, и египтяне придумают, что делать дальше.

У кого-то в море трудовой аврал, кто-то плавает для удовольствия, но вечер приходит и выгоняет на берег всех. Скоро зубастые горы слопают красно солнышко, но у Марины до ужина есть еще много дел. Надо собрать свои вещи и сдать пляжное полотенце. Надо, вернувшись в номер, смыть с себя морскую соль и прополоскать кондиционером волосы. После этого надо передохнуть и, сидя у телевизора, посмотреть из России новости. Торопиться, конечно, некуда; можно даже побаловать саму себя глотком дьютифришного «Хеннесси». Египетскую отраву Марина, разумеется, не взяла бы в рот и поэтому закупается коньяком в дорогу. И только когда физически и морально она почувствует, что расположена уже к ужину, лишь тогда она станет краситься и готовиться к выходу.