Бенуа Дютертр - Любовник № 1, или Путешествие во Францию

Провинциальная Америка оказывает влияние на приходящую в упадок провинциализирующуюся Европу. Прежняя красота превратилась в специфическую культурную особенность…

Дэвид перечитал эти строки, написанные аккуратным почерком синими чернилами. Под двумя рукописными страницами лежала стопка белой бумаги, манившая его развить и аргументировать свои мысли, чтобы описать впечатления от поездки во Францию.

Задумавшись, он медленно перевел взгляд к окну и стал смотреть на картину, раскинувшуюся у него перед глазами. Слева мерцал в осеннем свете крутой склон белой скалы, поросшей красным кустарником. Вдали на плоскогорье поля обступили деревню с возвышавшейся над ней темно-серой колокольней. Внизу в сотне метров виднелся галечный пляж, на который щупальцами медузы наплывала, разливаясь и отступая, зеленая морская вода. Небо, затянутое тучами, постоянно меняло окраску. Белые птицы летели в одну сторону. Дэвид наслаждался, сидя за столом у раскрытого окна. Вернувшись к своим запискам, он вычеркнул последнюю фразу и заменил ее другой: «Красота остается…»

На лестнице раздался голос:

— Завтрак готов. Давай скорее, а то остынет!

Почему его друг так нервничает? На прошлой неделе он позвонил ему и пригласил на несколько дней на берег моря, на виллу Соланж:

— Ее дочь решила продать дом. Она предложила мне съездить туда в последний раз. Хочешь поехать со мной?

Дэвид колебался. Ему казалось бестактным в разгар осени попирать память подруги, умершей в начале лета. Затем он подумал, что эта обстановка будет благоприятствовать его работе, и явился на вокзал Сен-Лазар.

В пути он сразу же обратил внимание на лихорадочное состояние своего старшего друга, в котором тот пребывал после измены Сериз. Нервничая, француз всю дорогу звонил по мобильному, чтобы решить будто бы срочные дела. Чтобы не мешать пассажирам, он устроился между вагонами, на площадке, где ничего не было слышно, и кричал, чтобы его услышали, постоянно перезванивая собеседнику. Мечты о кино привели к лихорадочной деятельности, стимулируемой страхом потерять свое место.

Крыльцо виллы было занесено опавшими листьями. Надо было включить отопление, развести огонь в каминах. К вечеру Дэвид отыскал своего друга на теннисном корте в состоянии прострации. Это было очень поэтично. Все следующее утро француз, пытаясь успокоиться, провел спиливая сухие ветки, вскапывая и расчищая клумбы с удвоенным пылом, зная, что никогда больше сюда не вернется. С голым торсом, обливаясь потом и ворча, он предавался этой бесполезной работе под октябрьским солнцем. Дэвид спрашивал себя, почему этот сорокалетний человек постоянно переходит от эйфории к недовольству. Может быть, такой возраст?

После завтрака он взялся за дрова. Вооружившись пилой, он стал распиливать их. Дэвид, довольный своим творчеством, решил прогуляться до деревни.

Перед церковью стояли машины. Висевшие в переулках афиши сообщали о «празднике осени» и о «танцах на открытом воздухе». Идя на ритмичный звук, Дэвид вышел на площадь мэрии, где вокруг старых сельскохозяйственных машин собралась толпа неокрестьян. Вокруг паровых молотилок стояли ребятишки в традиционных костюмах и много женщин в кружевных чепцах, из-под которых виднелись пряди, обесцвеченные краской, купленной в соседнем супермаркете. Между аптекой и пунктом утильсырья стоял грузовик с акустическими колонками, откуда разносилась громыхающая ритмичная музыка. Мужской голос кричал в микрофон:

— Музыка на любой вкус от Пасифико!

Это было в Нормандии незадолго до 2000 года. В открытых дверцах фургона, как в передвижной бакалейной лавке, ди-джей, голый по пояс, танцевал, меняя диски. В бейсбольной кепке с козырьком, повернутым назад, он пел куплет и жестикулировал. На площадке скопилось много машин. Здесь собрались сельчане, а также жители пригородов, мечтавшие о Далласе в окрестностях Дьеппа — здесь недавно проложили автостраду. Парижане, прибывшие на уик-энд, танцевали; родители вслед за детьми. Несколько фермеров растерянно топтались поодаль.

Бар находился во внутреннем дворе школы. Дэвид заказал теплое пиво. В этот момент появилась группа умственно отсталых. Они пришли из расположенного по соседству специализированного центра в сопровождении воспитателей, подпрыгивая, в плохо сидевших на них костюмах. Больная трисомией [17] Трисомия — болезнь, вызванная генетическими отклонениями. невысокая кривоногая женщина пыталась подтанцовывать под ритм басов, покачивая своим бюстом вперед-назад; другая механически поднимала руки. «Все на костюмированный бал…» — доносилось из передвижки.