Пётр Самотарж - Одиночество зверя

Саранцев замолчал. Вспышка гнева угасла, никак не проявившись внешне или словесно, теперь настал момент трезвой оценки создавшейся ситуации. Начинать войну с влиятельным премьером страшно не хотелось, играть при нём вторую скрипку — тоже. Куда шагнуть дальше, какие меры принять к поддержанию своей власти — неизвестно.

— Предлагаешь отказать им в маленькой просьбе? — спросил Игорь Петрович Антонова, не надеясь на прямой ответ.

— Предлагаю договориться о распределении сфер ответственности. Мы не должны одновременно с ними готовить материалы о регулировании одного и того же сегмента экономики, например. Либо мы сразу отдаём им всё управление народным хозяйством, но совершенно не пускаем в оборону и внешнюю политику. Нужна твёрдая и окончательная договорённость.

— В Конституции ведь нет отчётливого разделения компетенции правительства и президента. Всегда остаются места пересечения интересов. Почему бы нам не заниматься их согласованием и взаимодействовать к общей выгоде?

— Для «Единой России», читай — для Думы и Совета Федерации, Покровский стоит выше тебя.

— Не вижу здесь катастрофы. Они выбрали его своим лидером, он опирается на них. Но ведь и я — не пустое место. Конфликт между президентом и парламентом не нужен никому, но не в последнюю очередь — Покровскому. Он слишком часто говорил о политической стабильности как об одном из важнейших своих достижений.

— Вот именно! В случае конфликта ты и станешь виновником дестабилизации.

— Кто станет козлом отпущения — решится в информационной войне. Неужели мы не сможем обеспечить себе достойное представительство на телеканалах? Не смеши меня.

— И не думал тебя развлекать. Но ты, похоже, слишком полагаешься на президентский характер нашей республики. В действительности твои полномочия вовсе не так широки, как всем кажется.

— Настолько, что я не смогу добиться адекватного освещения своей позиции в споре с Покровским?

— Запросто. Сейчас мы переживаем особый исторический период, своего рода квазимонархический ренессанс, но в его основании лежат лишь неформальные договорённости нескольких десятков или сотен людей. Стоит Покровскому подмигнуть, и парламент заберёт обратно все свои полномочия, добровольно переданные исполнительной власти.

— По-моему, насчёт монархии ты слишком уж увлёкся, — улыбнулся Саранцев, не ожидавший от Антонова широких обобщений.

— Называй, как хочешь. Я о другом. Стоит только думскому большинству, то есть «Единой России», захотеть — и в течение нескольких недель федеральные телеканалы окажутся под парламентским контролем. Ещё один щелчок пальцев — и управление делами президента со всеми твоими резиденциями и депутатскими дачами перейдёт в ведение Думы. И самое главное — бюджет. Ходоки со всех краёв отечества ведь могут двинуться за решением своих финансовых запросов в Думу, а не в правительство или администрацию президента. Какие рычаги тогда ты сможешь использовать для проталкивания своих проектов через парламент и телевидение?

— Думаю, такие перемены Покровскому не нужны, он наверняка рассчитывает вернуться на своё прежнее место.

— Вот когда вернётся, тогда всю процедуру просто отыграют назад, и вся недолга.

Антонов легко спрыгнул с президентского стола и сделал несколько энергичных шагов прочь от него, повернувшись спиной к хозяину кабинета, распахнув полы пиджака и засунув руки глубоко в карманы брюк. Всем своим видом он демонстрировал своё неприятие существующего положения дел. Политика в его представлении состояла в искусстве возможного, и всякие несуразицы на пути достижения новых вершин этого искусства вызывали искреннее негодование.

— Хорошо, не будем углубляться в проблему. Я так и не понял, по-твоему, на сегодняшнюю просьбу Корчёного следует ответить отказом или нет?

Сергей резко развернулся на месте, оказавшись лицом к своему шефу и товарищу. Они встретились взглядами и неприлично долго исследовали внешность друг друга, словно искали не замеченный прежде изъян.

— Не-ет, — тихо и медленно, неестественно растянув гласную, ответил президенту глава администрации. — В данном случае время для реагирования уже упущено. Но тебе нужно в ближайшее время обговорить с Покровским правила. Распределение обязанностей, о котором я говорил.

— И сократить администрацию?

— Администрацию? — вяло удивился Антонов. — Не улавливаю связь.

— Странно. По-моему, связь есть, и самая непосредственная. Если мы перестаём курировать экономику, зачем в аппарате соответствующие подразделения?