И. Ермаков - Заря счастье кует

Новшеством стало на ферме и то, что гон проводится «бригадным методом». Отобранная группа самок встречается с элитными и первоклассными породами самцов, тогда как остальная, вдовствующая колония грызет в это время от праведной ревности проволоку. Пусть, пусть потомятся. Подкормившись и отдохнув, самцовая элита снова готова к любовным игрищам. Так и очередуются. В результате – направленно избранный мех, здоровое, породистое, многочисленное потомство. Самочка Антю, ручная любимица фермы, подряд много лет приносила по 13 щенков. Бывало – пятнадцать, случалось – девятнадцать, и часто бывает – не хватает у звериной собачки потомству сосков.

Конечная продукция зверофермы – мех, качество опушения. Щенки подросли. Их отсаживают в клетки. Опять нужен глаз да глаз.

Случается – трое в клетке живут-уживаются, а бывает – двум тесно, мир не берет... Грызутся, кусаются, злобятся. Несовместимость. Таких надо срочно рассаживать. Иначе не мех с них получишь, а смех. До забоя еще со всевозможной взаимностью обдерут, обснимают друг друга. Беда и с вольерными сетками. Нужна оцинкованная проволока, ее не хватает. Обычная сетка ржавеет, накапливает на себе рыжий железный тлен. Зверю надобно почесаться – в первосортную шкурку въедается ржавчина. Брак.

Разработан на ферме и специальный мехогонный рацион, способствующий созреванию волосяного покрова, высокому качеству опушения. Кроме того, звероводы прочесывают каждую особь специальной щеткой- гребеночкой. В первый раз, в сентябре, удаляется вылинявший волос. Во второй – перед самым забоем – все прочее. Зверя надо бы взять прочесать на коленях – «дичь и хищь» супротивничает, огрызается, рвется, кусается, злобствует... Таких смиренниц, как самочка Антю, единицы. Нелегкое это дело – прочесывание. Запасайся йодом,

Но вот зверь забит. Раньше вподобный сезон призывали на ферму по этому случаю съемщиков шкурок. Дерут, дерут мужики, да и, глядишь, захмелятся. «Зверь шибко дерзко душной. Нос не вытерпливает»,– оправдание найдут. Поработают малость да еще раз сошлются на дерзкого зверя. Дерут, дерут – надерутся. Смотришь, в шкурках-то «сквознячки» – порезы. В одночасье занижена сортность мехов. А лелеяли, холили зверя полгода.

Теперь шкурки умеют снимать звероводы. Делают это бережно, чисто. Снятые шкурки скатывают мехом наружу, складывают в мешки и подвешивают. В таком виде они и морозятся. По мере надобности мешки вносятся в помещение для первичной обработки. Производится обезжиривание и обделка шкурки по меху.

Горячее время у звероводов – забой и доводка меха, С восьми утра и до двух часов ночи страдуют они, снимают истинный свой «золотой урожай».

И еще одна рискованная операция.

Снятые с тушек необезжиренные шкурки замораживали мездрой наружу. В этом виде подвешивали их на складские крючки. Мездра высыхала, лубенела от холода, затруднялось ее обезжиривание.

При переноске у таких шкурок обламывались лапки, хвосты, сами шкурки, случалось, растрескивались.

И вновь – рационы. Поиск рационального. Везде постоянный поиск. Зоркая, вдумчивая оценка природных звериных инстинктов.

Валентина отказывается от старых гнезд.

Вот что пишется об этом эксперименте в брошюре:

«В 1968 году в совхозе впервые проводили щенение без гнезд. Домик полностью набивали сеном, и самка сама делала гнездо, где выращивала щенков до отсадки. При таком методе, несмотря на холодную весну (температура воздуха доходила до –21 градуса), случаев замерзания щенков не было, тогда как в предыдущие годы замерзало по 300–500 голов. Щенение без гнезд намного облегчает труд звероводов, так как процесс установки гнезд сам по себе очень трудоемкий; кроме того, отпадает необходимость затрат материалов и средств на строительство гнезд».

Так пишется. А подсказал, подстрекнул сам зверь.

Валентина много раз наблюдала, как безжалостно выдирают тяжелые самки из своих брюшек пух. Согреть потомство. Гнездо обито кошмой – нещадно дерут и кошму. Образуются дыры, по ним сквознячки, доступ внешних температур. Зверь никак не довольствуется «человечьим» гнездом – ему надо свое, свое дельное, инстинктивное – вот отсюда и дыры в кошме. Щенки замерзали.

Заглянем сегодня к звериной собачке в новое гнездо. Оно мягкое, уплотненное изнутри, не продуваемое снаружи, с единственным узеньким лазом, согретое теплом материнского тела, дыханием самих же щенков. Рай в сравнении с кошмой, которая тратилась раньше многими сотнями метров.