Денис Белохвостов - Сказки бабушки Авдотьи (Сборник)

Это их любимый способ шантажа — заявить что она, мол от меня ждет ребенка.

— И что же вы? — с возобновившимся интересом спросил я.

— Я на это вежливо спрашиваю «от кого» и показываю справку из больницы о перевязке протоков. С этого часто и начинается процедура облома, — Влад криво усмехнулся, — вы только не лепите ко мне ярлык циника и прохвоста. Я встречал много порядочных, хороших девушек, которые не продадутся ни за какие деньги, но они меня не привлекают. Я — обломщик. Этим все сказано.

— Да, действительно, — согласился я с ним. Ужин меня больше не привлекал, мне достаточно было разговора с этим человеком. Влад неожиданно посмотрел на меня трезвым и печальным взглядом. Он понял, что я собираюсь уходить и попрощался.

— Спасибо вам за компанию, сегодня у меня был прекрасный вечер. Знаете ли редко такие удаются. Я сейчас наверно выпью еще и поеду домой, меня отвезет шофер. Впрочем это неважно.

Я тоже попрощался в ответ и одевшись вышел из ресторана на улицу. Свежий холодный ветер хоть и создавал ощущение холода, но все же не пронизывал насквозь. Что-то все же заставило меня оглянуться. В тонированном окне я увидел фигуру обломщика, сидящую за столом и наливающую себе в стопку ликер.

«Бог ты мой, — подумал я, — у этого человека никогда в жизни не было любви и он не знает, что это такое. Он обламывает не менее бедных женщин, чем он сам, уставших от нищеты, безрадостного существования, ищущих хоть какого-то достатка и стабильности, некоторых может действительно меркантильных и злобных, но тем не менее несчастных. Hет, не он обламывает женщин, это его обломала любовь. Он не понимает этого и не стремиться понять, но тем не менее чувствует, иначе откуда у него эта тоска. Вот и сейчас он остался наедине с дорогим спиртным и воспоминаниями о самых удачных обломах». Я вздохнул, покачал головой в знак сожаления что ничего не могу сделать для него и пошел в сторону метро. Меня ждали дома.

Случилось это во времена будущие, но не совсем надо сказать светлые, вернее совсем не светлые, а даже темные. Выбрали нового президента, много их на Руси поменялось со времени празднования последнего миллениума. Hо каждый покидал свою должность с почетом и в богатстве на пенсию уходил, вернее за границу уезжал. Откуда то богатство на них сваливалось тут говорить не будем, умный и так поймет, а дураку это знать — лишь огорчаться. Так вот значит выбрали нового президента. Созвал он министров, а их надо сказать еще больше чем президентов менялось, если всех поименно переписать — большой талмуд получиться, и все тоже свое место не с пустыми карманами оставляли.

Сидят все они в кремлевском зале за большим столом и думу горькую думают.

Сам президент во главе стола сидит, мрачнее тучи, на подчиненных с укоризной смотрит. Выбрать то его выбрали, но такого наследства и врагу не пожелаешь, все равно что старую издохшую корову подарить, молока не дает, мяса не съешь, даже из костей мыла не сваришь. Прежний-то президент, когда пост покидал, нисколечко не горевал, все улыбался направо и налево и после своего президентства как и предшественники за границу уехал здоровье поправлять, как в газетах писали, и действительно чего человеку беспокоиться, да не радоваться — денег на его счетах в Швейцарских банках детям и внукам хватит, да еще и правнукам останется. А вот новому президенту — думай как жить, страной управлять и деньги доставать. Вот встал он и говорит:

— Чтобы страной править и народом руководить мне деньги нужны, без них сами знаете — не поуправляешь. Как у нас с деньгами, особенно с валютой, что там в казне? — обращается он к министру финансов.

— В казне пусто, хоть шаром покати, — грустно отвечает министр финансов, — ни валюты, ни рублей нет.

— Что совсем? — вроде как удивляется президент, хотя сам об этом прекрасно знает.

— Совсем. Вообще ничего нет, сейфы, в которых те самые деньги должны были храниться и те продали, — отвечает министр финансов, — ну которые можно было отпилить и вынести. И хранилище в аренду сдали на долгий срок с предоплатой.

— Как же ты это посмел? — чуть не затопал ногами на министра президент.

— Так это не я. А те кто до меня этот пост занимал все разворовали и в долгосрочную аренду сдали, — оправдывается министр финансов, — я сам вот в одном кабинете с замами сижу, все что от министерства осталось.

Президент сменил гнев на милость. Почесал в затылке и говорит: