Виктория Хислоп - Восход

– Сестра родила две недели назад. Мальчика назвали Василисом, в честь его дедушки. Все прошло хорошо.

Снова повисла неловкая пауза.

– Так вы думали, это мой ребенок! – Он широко улыбнулся, потом рассмеялся и сделал жест, словно хотел коснуться ее обнаженной руки. – Мне кажется, я еще не готов стать отцом.

Афродити улыбнулась в ответ. Все-таки она оказалась права: он еще не был готов остепениться.

Маркос был достаточно умен, чтобы не расспрашивать, почему она интересуется этим, и тему можно было закрыть. Но на какой-то миг, когда он был близок к тому, чтобы дотронуться до ее руки, Афродити почувствовала, что лед между ними слегка растаял.

За все время знакомства это был самый длинный их разговор. Ее муж уделял Маркосу не меньше внимания, чем ей. В тот вечер, к своему удивлению, она нашла манеры управляющего баром безукоризненными. Он держался очень скромно, показывая, что он просто служащий, и даже не сказал ни слова об изменившейся внешности Афродити. Хотя и жаль, что он этого не сделал…

Ужин закончился, и Афродити поехала домой, а Маркос отправился в «Клер де Лун».

Когда она приехала домой, Саввас уже спал. На следующее утро он проснулся первым.

– Что ты с собой сделала, черт побери?!

Афродити вздрогнула и села, проснувшись от злого вопля мужа.

– Я проснулся, а рядом незнакомка! – кричал он. Он застегивал рубашку, не прерывая громогласных упреков. – Что тебе в голову взбрело?! Остричь такие красивые волосы! Ты же ничего не меняла со времени нашего знакомства!

– С детства, если уж на то пошло.

– Надеюсь, ты их снова отрастишь.

– Посмотрим, – сонно пробормотала она, снова укладываясь.

Саввас закончил одеваться молча. Она слышала, как он завязывает шнурки, и даже с закрытыми глазами чувствовала, что муж здорово не в духе.

– Сегодня вечером Маркос снова меня заменит, – бросил Саввас, поднимаясь с кровати.

Афродити промолчала. Пусть муж считает, что это ее раздражает.

За целый месяц, пока работы по реконструкции старого отеля продолжались даже по выходным, Саввас не появился во время коктейлей ни разу. Невзирая на изнуряющий шум, жару и пыль, он постоянно находился на строительной площадке, поскольку только так можно было гарантировать бесперебойную работу.

Афродити видела мужа по несколько минут в день. Он был на грани нервного истощения.

– Почему ты не возьмешь выходной? – не выдержала она однажды утром.

– Сама прекрасно знаешь почему! – огрызнулся он. – У нас строгий график. Если не успеем открыть отель в следующем году, потеряем весь сезон. Так зачем все время ныть про выходные?

Маркос, наоборот, выглядел беззаботным. Его лицо озарялось улыбкой, когда он с кем-то знакомился, заговаривал или принимал заказ. Прошел август, наступил сентябрь, и Афродити привыкла видеть его рядом с собой каждый вечер.

Она с удивлением обнаружила, что ждет наступления вечера с бульшим нетерпением, чем раньше, и, приходя в пять в салон, делала все, чтобы вечером выглядеть сногсшибательно.

– Она вся светится, да? – заметила Савина однажды, когда они закрывали салон.

– Все дело в новой прическе, – согласилась Эмин. – Она преобразилась. Ей нужна была встряска после смерти отца…

– Нет, я имею в виду другое. Вдруг она… Ну, ты знаешь, что я имею в виду…

– Беременна?

– Ну да. Вот было бы здорово!

– Конечно… Но посмотри на ее осиную талию. Вряд ли.

– Некоторые женщины долго не полнеют.

– По-моему, ты опережаешь события. Она бы нам сказала.

Савина не догадывалась о причине преображения Афродити.

Отношения между женой босса и управляющим баром оставались официальными. Маркос по-прежнему обращался к ней «госпожа Папакоста», но Афродити вдруг осознала, что он стал раздражать ее чуть меньше.

Однажды вечером за ужином он решился затронуть тему, которая его давно волновала:

– «Клер де Лун»…

– Хорошее название, – перебила она его.

Афродити улыбнулась, но Маркос не поручился бы, что улыбка была искренней.

Вдыхая строительную пыль по четырнадцать часов в сутки и просиживая за бумагами еще несколько, Саввас Папакоста считал, что трудится больше всех на Кипре.

Человек, который был его правой рукой, работал почти столько же. В последние месяцы, учитывая управление «Клер де Лун» и все другие обязанности в отеле, Маркос проводил в «Восходе» не меньше шестнадцати часов. К счастью, ему требовалось всего несколько часов на сон, и он не жаловался.