Николай Байтов - Зверь дышит

Я сворачиваю с дороги и залезаю в сумрак, на отвал одной из ям — посмотреть, нет ли грибов. Обхожу яму по периметру, вниз не спускаюсь. На отвале и внизу растут маленькие ёлочки. Дно сухое, заросшее мхом, заваленное сучьями. Два ствола лежат поперёк — сломанные, полусгнившие, — сосны тонкие. Грибов никаких не видно. Возвращаюсь, иду дальше.

Вот уже кто-то ползёт у меня в волосах возле уха. И на шее сзади. Это клещи. Одного, другого, третьего я с трудом выскрёбываю из волос и давлю. Они твёрдые, приходится ногтем… Эти клещи не опасны, они не впиваются под кожу. Называются «лосиные» и прыгают с берёзовых ветвей над дорогой, когда чувствуют под собой движение. Не знаю, может быть, лосей они и кусают, но не людей. А «человеческие» заползают из травы, и лезут по ногам, пока не достигнут паха, — тут где-нибудь и впиваются. И делают это обычно в мае или в начале июня, сейчас их нет… Всё равно неприятно это копошение в волосах. Хотя, кажется, этих лосиных не так много, как бывало в другие годы. Они живут какими-то стаями. Идёшь — и вдруг валятся на тебя кучей, а дальше, под другими берёзами идёшь — и ничего.

Развилка. Тут надо понять, куда идти. Ещё одна дорога вроде бы спускается с горы, слева, и под не очень острым углом пересекается с моей. После некоторого раздумья я выбираю левую из тех, что ведут вниз (хотя она более пологая, а порой кажется, что совсем без наклона). Я не уверен, что приду куда надо: возможно, эта дорога сделает крюк и снова выведет на гору.

Прямо посреди дороги я вижу молодой подберёзовик. Оглядываюсь — рядом на обочине ещё один, побольше. Оба чистые. Тогда уже я достаю из сумки полиэтиленовый пакет и кладу их. Смотрю по правой стороне под ёлками — ничего там нет. Наверное, не имеет смысла искать в лесу. Если и есть грибы, то они все видны с дороги. Вот под ногами группа трухлявых, больших сыроежек. Только одна маленькая, и я беру её. Солнце сейчас находится точно за моей спиной, и я вижу всё впереди отчётливо — в пересечениях теней и в пестроте листьев.

Однако же слева — далеко в сумраке — мелькнуло что-то ярко-жёлтое. Это лисички (которых я всё не привыкну звать петушками). Рядом мох, и на кустике видны несколько черничин. Я смотрю дальше и вижу, что черники много, хоть и не сплошь усеяно. Лисичек я нашёл пять, они ещё небольшие и твёрдые, шляпки их круглые, как колёсики, а не то что вывернутые наизнанку складчатые зонты.

Возвращаюсь на дорогу и ещё метров через двести пути выхожу к правильному месту — к поляне, на которой большой пруд с косогорами вырытой земли по бокам. Перед ним на поляне свободно расположились три-четыре очень старые ветвистые берёзы. Между ними дорога теряется в траве — в купыре или в дуднике (я их плохо различаю), а кое-где и в высоком болиголове. На самом деле, если приглядеться, дорога обходит пруд справа, но я иду по траве к левому косогору. Он повыше и зарос берёзками, рябиной, даже несколько сосен на нём выросли ближе к подножью. У дальнего конца косогора, я знаю, иногда можно найти подосиновики, там их грибница. Я внимательно осматриваю траву на склоне и в нескольких метрах у подножья — ничего нет, не выросли.

За прудом, по низу широкой балки, идёт другая дорога — примерно поперёк того направления, в котором я спускался. Мне нужно идти по ней влево. Это дорога с глубокими, заросшими колеями, сырая, но луж нет сейчас. Иногда какую-нибудь особенно непроезжую вымоину или упавшее дерево дорога или тропинка обходит рядом по лесу. На обочинах под ёлками и даже в колеях попадаются дуньки — так здесь зовут свинушки, — но я их не беру. Срезал две больших сыроежки плотных.

Вот справа лес редеет, и открывается поле. Оно пологим склоном восходит вдаль, на восток, к деревне Великово, там, немного впереди, становится видна белая колокольня на горе — без креста и купола, с поломанной дощатой обрешёткой шатра. Над нею размазанные по небу высокие облака. Поле, много лет не паханное, зарастает островками берёзок и молодых сосен, между которыми высокая трава с лиловыми пятнами люпинов кое-где. Из-за горы долетают порой неразборчивые шумы, похожие на скрежет. Там за Великовом и за речкой Нерехтой, ещё в нескольких километрах, в Мелехове, работает известковый карьер.

Слева от дороги большая поляна. Это устье одного из оврагов, спускающихся через лес со стороны Пересекина. Здесь, на углу, я вижу мотоцикл с коляской. Но людей не видно и не слышно — ушли далеко, может быть, вверх пошли за черникой. Я прохожу ещё метров тридцать, и на меня опять с какой-то берёзы валится стая лосиных клещей. Начинаю на ходу вылавливать их в волосах и давить.