Олег Зоин - Вчера

Через сутки я уже внимательно изучаю Площадь Трёх Вокзалов, безбожно, часами катаюсь на метро и гуляю в центре столицы у стен древнего Кремля. С непривычки тяжела первая ночь на Курском вокзале. Она проходит практически без сна. Мало того, что непрерывно ходят по рядам эмпээсовских скамеек милицейские патрули и проверяют документы, так ещё в три часа ночи всех выгоняют на улицу по случаю уборки залов, а запускают в четыре часа по билетам. На следующий опять до измора шляюсь по Москве, истерзанные ноги гудят, без сил добираюсь до гостепреимного Белорусского вокзала. Вновь проблема ночи. Я решаю ее относительно просто, — бегом к кассе и где–то в час ночи беру билет до Орши. Хотел, конечно, до Бреста, а там через Европу в Африку — Австралию, но туда нельзя, там граница и нужен какой–то вызов. А до Орши, — пожалуйста!

Через полчаса уютно устраиваюсь в общем вагоне на третьей полке, там тепло и никто не претендует спихнуть застенчивого мальчика. Неумытый и простенько одетый, я не вызываю никаких подозрений насчет того, что у меня во внутреннем кармане пиджачка заначенаогромная сумма денег. А тогда за рваный рубль могли без сожаления оторвать голову…

Через сутки или двое, не помню, вечером подъезжаем к Орше. За полчаса до выгрузки наблюдаю сказочный закат солнца в золотые вековые сосны… В моей жизни будет мало таких волшебных мгновений.

Вокзал в Орше маленький и холодный. Неподалеку памятник Константину Заслонову. Ядрёная, с морозцем, ночь. Настроение пробиваться в Африку через негостеприимную Европу улетучивается с приближением полночи. Сижу на казенной скамье и думаю о новых маршрутах. Если взять билет сразу до Владивостока, то можно попробовать устроиться юнгой на торговый корабль и сплавиться в тропики морским путем. Новая Каледония, Суматра и Борнео, Австралия и Новая Зеландия, чем плохо?..

Однако тётка в кассе портит настроение. До Владивостока билеты только по вызовам, после Иркутска — погранзона… Прощай, Австралия?.. Беру вынужденно билет до Новосибирска с пересадкой в Москве, рассчитывая дальше чего–нибудь придумать. Слава Богу, есть какой–то поезд на Москву и опять через минут сорок я уже храплю на третьей полке и несусь к столице нашей Родины.

Ночь–день–ночь и вот уже дымное небо Москвы и гомон Белорусского вокзала. День шляюсь по Красной площади и по улице Горького, а к ночи перебираюсь на Казанский вокзал, где долгие часы парюсь в жаркой, смердючей, проматюженной очереди в кассы, чтобы прокомпостировать билет на ближайший сибирский поезд до Новосибирска. К счастью, таковой находится, и к середине ночи я вновь прочно заселяю третью полку в общем вагоне и чувствую себя Ермаком, собравшимся покорить Сибирь…

Больше недели мчусь сквозь заснеженные леса и болота на восток. Казань, Свердловск, Омск… За вагонным окном бесконечные березняки, ельники, сосняки. На станциях бабы выносят к вагонам домашние пироги, вареную картоху, солёные огурцы и грибы. Жить можно, и я упиваюсь неограниченной свободой…

Наконец, выгружаюсь в Новосибирске. В нём я осваиваю огромный вокзал, в котором ночую на казённых скамьях. Не обременённый поклажей, днём брожу по городу, прохожу пешком с десяток километров по Красному проспекту и соседним с ним улицам, забредаю на огромный толкучий рынок. Купил часы карманные на цепочке, чтобы как–то определяться с временем. Ещё на рынке купил толстый песенник, в котором сотни старинных и тогдашних новейших песен.

Через несколько дней меня вычисляет цыганская стая, базирующаяся на вокзале. Их человек сорок. Куда–то срочно едут. Слово по слову, и я вливаюсь в спаянный коллектив генетических романтиков. Главное, они не усекли, что у меня за пазухой такая огромная сумма денег. Я здорово исхудал за истёкший месяц и сердобольные цыганки стали меня потихоньку подкармливать. С ними я прокантовался ещё пару недель. Но затем, отдохнув и освоившись с нехитрым вокзальным бытом, я решил все–таки пробираться дальше на восток. Конечно, я мог шутя взять билет до Иркутска, но, говорят, там при выходе из вагона требуют документы и вызов в погранзону, которая начинается сразу за Иркутском и через Тихий океан, Сан — Франциско, Нью — Йорк, Атлантику, Лондон, Берлин и Варшаву простирается до самой Орши, где я уже побывал…

Пока я крутился у касс, изучая расписание, меня зацепил какой–то вокзальный жучок и вызвал–таки на откровение. Я признался ему, что не знаю, как взять билет до Владика, не имея вызова. Он убедил меня, что у него знакомая кассирша, которая «по блату» даст билет без вызова. Делов–то всего на пятьдесят рублей… Хорошо, что он не загнул рублей двести, я бы и их, вероятно, выложил. Мы вышли из вокзала и для конспирации зашли в какую–то подворотню. К счастью, я по пути незаметно вытащил из своего тайника пятидесятирублевку и смял её в кармане пальтишка, как самую кровную и последнюю. Прохиндей взял банкноту и велел мне подождать минут десять, пока он слетает на вокзал и решит дело с кассиршей… Понятно, что я протоптался битых полтора–два часа, пока с горечью осознал, что меня элементарно кинул профессионал.